меня есть опыт работы с необычными художественными материалами, – нашлась я. – Например, с цветным стеклом.
– Мы избегаем опасных предметов, – сказал другой человек, присутствовавший в кабинете. Он представился тюремным психологом. Надеюсь, он не читает мои мысли. – Вынужден напомнить, что многие из наших заключенных имеют серьезные нарушения психики. Есть и откровенные психопаты, хотя мы контролируем их поведение с помощью лекарств. Никто из наших подопечных не считается опасным для общества, поэтому им разрешено пребывание в тюрьме открытого типа, но все равно нельзя забывать об осторожности. Занятия со стеклами исключаются.
– Еще я акварелист, – продолжала я. Ладони начали потеть. Стены угрожающе давили. Интересно, он тоже так себя ощущал, когда его посадили? Очень надеюсь.
– А портреты вы рисуете?
– Да, – ответила я, не прибавив, правда, что портретного жанра не жалую. Чтобы портрет получился, нужно заглянуть в чужую душу, а мне только этого не хватало.
– С терапевтической точки зрения портрет помогает человеку взглянуть на себя другими глазами, – уже мягче сказал психолог. – Это одна из причин, почему мы ищем преподавателя рисования.
А я-то гадала – зачем совершившим преступления людям рисование? Ведь отбывать наказание означает заниматься чем-то наиболее неприятным!
Должно быть, начальник тюрьмы угадал сомнение в моем лице.
– Обретение уверенности в себе снижает риск рецидива преступлений, – сказал он жестко и с вызовом, будто он отстаивал свою идею.
– Это я понимаю. – Голос не выдал, что я лгу. У меня было достаточно практики… В этот момент в окошко неожиданно ворвался солнечный луч, рассеявшись через стекло пыльной радугой. На несколько секунд я ослепла, но солнце тут же скрылось в облаках, и в комнате снова стало сумрачно.
– У вас есть вопросы, мисс Бейкер?
Я нервно кашлянула.
– Я буду проводить занятия на территории тюрьмы?
– В учебном корпусе. Остальные здания для администрации, а в некоторых живут заключенные.
– Но их же запирают?
– Только по ночам, – снова вмешался психолог. – Днем заключенные могут свободно перемещаться по территории. Вот для выхода за ворота им требуется разрешение… Как указано в объявлении, у нас здесь тюрьма открытого типа, их часто называют камерами без решеток. Многие заключенные выезжают утром на работу в нашем микроавтобусе и возвращаются к шести вечера. Это адаптирует их к жизни в реальном мире, куда они попадут после освобождения.
Мне это показалось безумием.
– И какую же работу они выполняют?
Начальник, видимо, давно привык к этому вопросу.
– А какую найдем. Как вы сами понимаете, не каждый хозяин согласится нанять человека, отбывающего срок. Благотворительные магазины проявляют гибкость, рестораны фастфуда тоже… Местные колледжи иногда принимают на учебу заключенных
