дня и ночи позвать его или маму, если захочет пить, есть, переодеться или чего-нибудь еще.
Музыка ветра на вид сперва показалась обыкновенной, как все по-настоящему волшебные предметы. Просто пять серебристых трубочек, хитро соединенных веревочками через деревянный кружок. И колечко, за которое нужно было эту музыку закреплять.
Но Веронике музыка сразу же понравилась.
«Ух ты! – восхищенно прошептала она (говорить было больно), когда папа пересы́пал из своей руки в Вероникину ладонь пригоршню непонятно чего – трубочки, перепутанные нитки, кусочек дерева. – Что это?»
«Музыка ветра», – объяснил папа.
Вероника сперва удивленно разглядывала неровно обрезанные трубочки и мятые нитки, недоумевая, как это все может быть музыкой. Тем более – ветра. А потом папа осторожно поднял странную конструкцию за колечко, нитки распрямились, трубочки выровнялись, ярко блеснув, и музыка ветра зазвучала.
Как весенняя капель, которая искрится всеми цветами радуги. Как солнечный свет, играющий в апреле на хрустальном ледяном кружеве, обещая возвращение тепла, лета и жизни. Как теплый ветер среди зимы, который вдруг приносит запах сирени и весны.
Это была действительно музыка ветра.
Вероника слушала завороженно, растерянно улыбаясь, впервые за несколько дней забыв о своей болезни.
«Вот так, – сказал папа, осторожно передавая Веронике колечко и вместе с ним волшебную, необыкновенную музыку ветра. – Ты позовешь – и я сразу к тебе приду».
«Откуда угодно?» – на всякий случай уточнила шепотом Вероника.
Но папа услышал.
«Откуда угодно», – пообещал он.
Так и было.
И потом, когда Вероника уже поправилась, у них с папой так и остался этот обычай. Когда Вероника хотела с ним поговорить о чем-нибудь важном, она трогала тонкие серебряные трубочки. И папа всегда слышал. Странно, как он замечал отличие между обычным ветром и тем, который вызывала Вероника. Потому что музыка теперь висела возле окна, на карнизе для штор, и ветер, залетая в открытую форточку, играл свою музыку на серебряных дудочках – то громче, то тише. Веронике нравилось засыпать и просыпаться под эту мелодию. Теперь к ней редко приходили плохие сны.
Алиска Дегтярёва, с которой Вероника и училась вместе с первого класса, и дружила, начиталась где-то про мудрёное китайское искусство фэншуй и потому объясняла все волшебство музыки ветра какими-то гармонизациями мировой энергии. Наблюдать, как Алиска ломает голову, пытаясь устроить все в своей комнате «по фэншую», было даже немного забавно. Наверное, восточное искусство хорошо подходило для нездешней восточной жизни, где климат мягче и зимы теплее и люди с раскосыми глазами могут сами неторопливо выбрать любое место для своего дома с невесомыми бумажными стенами. И могут построить этот дом самостоятельно,
