и ушел. Мне показалось, что он был уже пьян (что не свойственно кавказским парням) и уходя сказал: купе не закрывай я скоро приду.
Однако прошел день, но попутчик не возвращался. Вечером следующего дня, когда до Грозного оставалось проехать ночь, он появился изрядно пьян, но тихо без всякой суеты тяжело взобрался на верхнюю полку и не раздеваясь уснул. Купе наполнилось водочным перегаром. Я чуть приоткрыл дверь и так сидел, ругая обстоятельства, которые складывались мне назло. Я сам считал себя непьющим, а потому думал, что такими должны быть все. Я выходил из купе, стоял в коридоре у окна, потом возвращался и снова выходил, надышавшись парами водки, которые извергал спящий. Но я его ни в чем не укорял, просто такой уж я привередливый по натуре. Намаявшись я потушил свет в купе и уткнувшись в подушку лицом пытался заснуть. Сосед там наверху ворочался, мычал и с кем-то разговаривал на не понятном мне языке. Я слышал сквозь наплывающий сон, как что-то легкое упало на мягкий коврик, но не стал зажигать свет, а не глядя пошарил рукой по полу. Рука наткнулась на что-то похожее на маленькую упаковку. Я машинально заткнул ее под коврик, потом наткнулся на вторую (мне даже показалось, что это деньги) с ней я сделал тоже самое, и сон полностью овладел мной. Проснулся я от какой-то возни, уже светало. Поезд замедлил ход. А попутчик мой, поддерживаемый проводницей, пробирался к выходу. Он, очевидно, еще не проспался, но проводница, вероятно, разбудила его, т. к. поезд подходил к Грозному. Мы с ним так и не познакомились. Поезд стал и через раздвинутые занавески видел, как к нему подскочили друзья и в обнимку потащили его к машине. Поезд тронулся, и я предпочел больше не ложиться, т. к. через полтора – два часа будет Беслан, где поезд стоит только две минуты.
Я встал ногами на коврик и вдруг почувствовал, что наступил на какой-то бугорок. В память вернулось то прошлое ощущение перед сном. Я осторожно приподнял коврик и увы! Там красовались две нераспечатанные пачки десяти рублевок. О, боги, опять я попал, вот это везуха. Я быстренько спрятал их в карман и накинул куртку, чтобы не было видно, как контуры пачек выпирают из карманов. Привстал, по шире раздвинул занавеску, чтобы убедиться: никто не бежит, никто не догоняет на машине поезд? Глупо, но возможно. Сзади кто-то коснулся меня, и от неожиданности я вздрогнул и чуть было не упал, поворачиваясь назад. Передо мной стояла проводница: Вы что так испугались?
– Нисколько, – волнуясь ответил я.
Какие только мысли не пролетели в голове в это мгновенье. И я готов был извиниться и сказать, что я нашел эти деньги на полу, и даже рука невольно полезла в карман, но она только сказала: Соберите, пожалуйста, постель, а чай я вам сейчас принесу. Еще немного и ваш Беслан.
Я шлепнулся задом на свою полку и глубоко вздохнул: Ну и делааа! Я стал припоминать, как я в полусне слышал падение денег на пол и не мог понять умышленно или случайно я их засунул под коврик? Теперь я уже дважды – воришка и не мелкий, ворую тысячами, и все и оправдываю себя. Я перепрятал деньги во внутренние карманы куртки, убедился, что снаружи их не видать и стал собирать
