Британскую службу агентурной разведки и контрразведки всегда окружала завеса некой таинственности, и она практически не представала перед широкой общественностью. Поэтому сводки о ее деятельности во всем мире явились для меня настоящим открытием.
Одновременно я изучил донесения об операциях, проведенных немецкой дивизией «Бранденбург». Судя по всему, у нас по сравнению с Англией имелось гораздо меньше средств, однако во время многих акций нашим специалистам удавалось добиться порой поистине блестящих результатов.
На основании проштудированного в течение двух недель материала мне показалось, что я обнаружил возможности поспособствовать победе Германии путем совершенствования и усиления активности проведения подобных специальных акций. Ведь противник не мог повсеместно организовать сплошную надежную защиту своего глубокого тыла. При умелом планировании, а также обеспечении необходимыми техническими средствами стоило только отыскать лишь отдельные наиболее значимые для неприятеля места, которые позволяли применить небольшие по численности, но полные решимости действовать группы. Тогда значительный успех был бы обеспечен.
Придя к такому выводу, я окончательно решил для себя принять поступившее мне предложение о замещении новой должности. Начинать мне пришлось практически с нуля, ведь рассчитывать на всестороннюю поддержку, которую оказывали новичку товарищи по оружию в боевой дивизии на фронте, не приходилось.
Необходимость пробиваться в одиночку предполагало уже само требование о неукоснительном соблюдении строжайшей тайны. Я предвидел, что мне придется самому преодолевать некоторые предстоящие трудности, но не настолько… Грела только одна мысль о том, что если каждый из нас бросит всю свою волю на чашу весов военной удачи, то она хотя бы на немного склонится в сторону Германии.
Когда я сообщил господину Шелленбергу о своем решении занять предложенную должность, он, как мне показалось, остался очень доволен и, к моему удивлению, предложил перейти в СД с одновременным присвоением звания штурмбаннфюрера или оберштурмбаннфюрера СД.
Коротко поразмыслив, я отклонил его предложение, подчеркнув, что мне предстоит принять на себя командование воинской частью и руководить ею лучше офицеру войск СС.
– Я пошел на войну простым солдатом, стал офицером резервных войск и хотел бы остаться таковым до окончания войны, – пояснил я.
Через несколько дней пришел приказ о присвоении мне воинского звания гауптман резервных войск СС.
До моего назначения специальным учебным лагерем, точнее, особыми учебными курсами СС «Ораниенбург» командовал голландский гауптман, перешедший в войска СС, а командирами взводов рот являлись бывалые фронтовики[81]. Так что с этой стороны хлопот не предвиделось, и я мог приступать к своей деятельности, опираясь на этот фундамент.
Для успешной работы, частично относившейся к ведению
15 апреля 1943 г. Отто Скорцени был командирован в РСХА и назначен командиром особых учебных курсов СС «Ораниенбург», заменив на этом посту гауптштурмфюрера СС Питера ван Вессема. К этому времени личный состав курсов был разбит на три роты – одну моторизованную и две пехотные. Из 300 диверсантов 85 % были немцами, а 15 % – иностранцами и так называемыми фольксдойче (этнические немцы, которые по нацистской классификации лиц принадлежали к германской расе и проживали во многих странах Европы). 20 апреля 1943 г. Скорцени был произведен в гауптштурмфюреры СС. В послевоенные годы он многократно отрицал свою тесную связь с РСХА и СД, а также непосредственное подчинение Вальтеру Шелленбергу как начальнику управления. Более того, в 1958 г. Скорцени предложил 100 тыс. марок любому, кто представит ему его фотографию в форме СД. А поскольку Скорцени ходил исключительно в форме войскового офицера боевых частей войск СС, то он был уверен, что такой фотографии быть не может.
