отсюда, то весьма нескоро.
Спустя недолгое время явился к нему Жольт с двумя подручными. В деснице он держал факел, рукава рубахи были закатаны по локоть.
– Ну, вражина, сейчас ты у меня получишь! На дыбу его! – приказал злобный угорец.
Как мог терпел Радко дикую, пронизывающую боль. Его стегали плетьми, жгли огнём, Жольт метался вокруг и яростно орал по-русски:
– Отвечай! Что вынюхивал?! Кого искал?! С кем говорил?! Ну! Живо!
Собравшись с силами, плюнул Радко ему в рожу кровавой слюной. В дикое исступление пришёл Жольт. Выпучив глаза, стеганул он Фёдора по лицу плетью. Ударил один раз, второй, замахнулся опять, норовя, видно, выбить узнику глаз. Один из подручных решительно ухватил его за запястье.
– Королевич запретил его калечить, – заявил он.
В остервенении швырнул Жольт плеть в стену, выругался по-угорски, прохрипел:
– Ничего! Вдругорядь153 достану тебя! Не уйдёшь от меня! Гадюка ядовитая!
Весь сгорая от лютой ненависти, метнулся он наверх.
Один из катов154 развязал Фёдору руки, бросил его, обессиленного пыткой, на солому, коротко промолвил:
– Сиди тут! И благодари Господа! Жольт бы тебя прикончил, если бы не заступничество королевича Коломана!
…Медленно потянулось для Радко время в мрачном узилище. Его скудно кормили, но, слава Христу, более не пытали. Сколько минуло дней и ночей, он не ведал. В темнице во всякое время суток царил полумрак, лишь один факел тускло горел наверху над лестницей.
На душе было уныло, тоскливо, скверно.
Порой снилась ему ангельская улыбка молодой княгини Ирины, словно наяву, слышал он её беззаботный, заливистый смех. И не хотелось просыпаться, видеть опять это подземелье, этот опостылевший факел, вкушать чёрствый хлеб, пить тёплую, затхлую воду.
Долгие часы отрок Радко стоял на коленях и молил Всевышнего о милости. Но избавление от темницы никак не приходило.
Глава 22
Стремительный Грон, спускаясь с отрогов снежных Татр, шумно втекал в широкий и более спокойный Дунай. Вода в Гроне в любое время года была холодной, почти ледяной. От холода ломило зубы. Склонившись над журчащей рекой, Володарь и его спутники, уставшие после перехода через знойную, раскалённую пушту155, жадно и долго пили.
Вокруг простирались многочисленные слободы, яблоневые и грушевые сады, виноградники. Через Дунай к строениям Эстергома вёл плавучий мост, сооружённый из связанных друг с дружкой крепкими канатами перевёрнутых ладей. Спешившись и ведя за поводья лошадей, путники осторожно, медленно стали переправляться.
Впереди виднелись каменные зубчатые стены, обведённые рвом. В нескольких местах внутрь крепости вели подъёмные дощатые мосты на цепях. Вокруг стен раскинулись предместья. Крытые черепицей домики торгово-ремесленного люда
Вдругорядь
Кат – палач.
Пушта – степная равнина в Венгрии, к востоку от Дуная.
