чем подвох. В смысле, это отличная новость, но я не понимаю, почему они оба так нервничают. – Здорово! И кто вас будет играть?
Папа хмыкает.
– Никто. В том-то и дело, что мы будем сами себя играть.
Я хмурюсь.
– Не понимаю.
– Это будет не шоу с актерами, – поясняет папа. – Скорее что-то вроде репортажа, документального кино.
Мама больше не в силах скрывать восторг.
– Все будет точно, как в книгах, твой папа с фактами и я с легендами, – тараторит она как пулемет. – Каждая серия будет посвящена новому городу, разным местам, достопримечательностям и историям…
У меня голова идет кругом, я пробую разобраться, радует это меня или пугает – а может, и то и другое понемножку. В голову ничего не приходит, кроме бесконечных телевизионных шоу про призраков. Ну, знаете, где люди сидят в темных комнатах, освещенных только аппаратами ночного видения, и таинственно что-то шепчут в микрофон. Это что же, шоу моих родителей будет в таком же роде?
– Ты в кадре появляться не должна, – говорит мама, – если только сама не захочешь! Но ты будешь с нами все время, всю поездку. А на побережье съездим в другой раз…
– Подождите, как это? – Я трясу головой, мои летние планы рассыпаются, как карточный домик. – Когда все начинается?
Папа хмурит брови.
– В том-то и дело, все завертелось очень быстро. Они хотят, чтобы на первой точке мы были уже на следующей неделе.
На следующей неделе. Как раз тогда, когда мы должны были валяться на пляже.
– Хм. И правда, быстро. – Я очень стараюсь, чтобы родители не заметили паники в моем голосе. – А куда мы едем?
– По всему миру! – Мама достает толстую папку, на обложке надпись: «Оккультурологи». – «Самые известные в мире города с привидениями». Вот какая тема у этого шоу.
Мир, думаю я, это очень большое место.
– Меня больше волнует часть про города с привидениями, – замечает Джейкоб.
Даже странно: он призрак, но не любит страшилки, зачарованные места и все, что связано с Вуалью.
Довольно долго я не понимала, в чем причина. Много думала, но не хотела спрашивать. А потом, в один прекрасный день, Джейкоб, видимо, устал от моих мыслей, потому что пришел и все объяснил.
– Там… холодно, – сказал он. – Представь, что попала под снегопад, но сначала тебе тепло и дрожь начинает бить не сразу. Сначала из тебя должно уйти все тепло. А я чувствую себя так, как будто только что зашел в дом, и не хочу опять оказаться там, на морозе. Страшно, что тогда мне уже больше никогда не согреться.
Мне бы так хотелось взять его за руку и сжать ее.
Передать частичку своего тепла.
Но все, что я могу – это пообещать, что никогда не дам ему замерзнуть.
Что никогда не брошу его.
Куда ты, туда и я, думаю я.
– Ну что, Кэсс? – спрашивает папа, и его очки вспыхивают бликами, как будто он мне подмигивает.
Плакало мое
