появляется седина и морщины, пока сама она оставалась более или менее прежней. Она сознает, что ей повезло, хотя представления не имеет почему. Отец и мать ее выглядели сильно старше своих лет, но ведь один принимал алкоголь вместо снотворного, а другая была шизофреничкой, так что это ни о чем не говорит.
– Думаю, просто гены. Не могу сказать, чтобы я берегла себя.
– Ну, давно пора кому-нибудь вас подцепить, – заявляет платиновая блондинка, кажется, Элис. – Я вижу, на пальце нет кольца.
И опять Мона пытается улыбнуться, но выходит кислая гримаса.
– Ну, кольцо было – однажды.
Впервые за этот день по компании перепархивает неловкость.
– То есть вы были помолвлены и помолвка… распалась?
– Нет, – объясняет Мона. – Я была замужем. Но мы развелись, – добавляет она, не дав им времени спросить, не скончался ли ее муж – вероятно, этот вариант их бы больше устроил.
– Ах, – произносит Барбара. Женщины кто притихли, кто переглядывается между собой. После затянувшейся паузы тему решительно меняют, и разговор весело журчит дальше, но теперь к Моне куда реже обращаются с вопросами.
А вот миссис Бенджамин на новости вовсе не отозвалась. Строго говоря, она за все это время только и делала, что передавала соседкам угощение и наблюдала за Моной. Мону это понемногу выводит из себя: каждый раз, подняв глаза, она натыкается на пристальный взгляд улыбающейся миссис Бенджамин.
Та заговаривает с ней только после окончания обеда, когда все расходятся:
– Я была бы рада, если бы вы смогли задержаться, милая. Мне кажется, нам есть что обсудить.
Мона покорно ждет на крыльце, пока миссис Бенджамин провожает гостей. Возвращается хозяйка все с той же легкой понимающей улыбкой на губах.
– Вам понравилось?
– Несомненно, это было… – Мона сбивается, не зная, как закончить.
– Ужасно? – подсказывает миссис Бенджамин.
Мона колеблется, а миссис Бенджамин только смеется.
– Ох, не смущайтесь так, девочка моя. Для любого разумного человека это компания пустоголовых дурочек. Потому-то я и не предлагаю им хорошего чаю, – подмигнув, добавляет старуха.
– Зачем же вы их тогда приглашаете? – раздраженно спрашивает Мона.
– А, просто чтобы их попрезирать, пожалуй, – не слишком вразумительно отвечает миссис Бенджамин. – Заварить свару. Они, видите ли, друг друга не выносят. Надо же мне как-то развлекаться.
– И меня вы позвали, чтобы заварить свару покруче?
– Нет. Я хотела посмотреть, как вы с ними справитесь.
Мона замирает. Переводит дыхание. И говорит:
– Мэм, признаться, я не разбираюсь в хитросплетениях здешних общественных отношений и, честно говоря, не слишком хочу вникать. Но об одном я вас очень, очень прошу – никоим образом не вмешивайте в эту фигню меня. Поверьте, так и для вас
