убить не решался. Суне надеялся, что они друг друга дополнят, но вместо этого между ними выросла взаимная неприязнь.
Долгие годы Давид ужасно стыдился, что не может справиться с завистью, когда Суне и Петер запирались у Петера в кабинете, а его не приглашали. В основе любви Давида к команде лежал страх оказаться за бортом. В итоге он сделал то же, что и все амбициозные ученики: взбунтовался против учителя.
Ему было двадцать два года, когда он начал тренировать группу семилетних мальчиков, среди которых были Кевин, Беньи и Бубу. Вот уже десять лет, как он был их тренером, за это время он сделал их одной из лучших команд юниоров в стране, и теперь понял, что больше не может быть верным учеником Суне. Игроки для него были на первом месте, клуб требовал большего. «Команда важнее, чем ты» – этот принцип лежит в основе хоккея. Давид был принципиально убежден в том, что теоретикам спорта, не ступавшим ногой в раздевалку, никогда не понять их культуру. Пусть пеняют на «элитарность» в своих газетах сколько угодно. Им, эгоистам и трусам, не понять: сначала команда, потом уже ты.
Давид знал, что скажут люди, когда он займет место Суне. Он знал, что многие это не одобрят. Зато им понравятся результаты на табло.
Бенгт дунул в свисток у самого уха Зака, так что мальчик споткнулся о свою клюшку. Бенгт злорадно расхохотался.
– Худшим игроком на сегодняшней тренировке была, как обычно, малышка Зак. Ей выпала честь собирать шайбы и конусы!
Бенгт покинул площадку, за ним устремились остальные игроки. Некоторые смеялись над Заком, он попытался показать им средний палец, но в хоккейных перчатках сделать это непросто. Амат уже ездил по льду и собирал шайбы. Дружба есть дружба – пока Закариас оставался на площадке, Амат был рядом.
Когда Бенгт исчез из поля зрения, Зак с недовольным видом поднялся и проехался по льду, передразнивая манеру тренера – кататься, сильно подавшись вперед и злобно почесывая задницу:
– СОБЕРИ ШАЙБЫ! ЗАЩИТИ КРЕПОСТЬ! НЕ СТОЙ РАКОМ! У МЕНЯ НА ПЛОЩАДКЕ НЕ ТРАХАЮТ В ОЧКО… ОЙ… ПОГОДИТЕ… ЧТО ЭТО? У МЕНЯ В ОЧКЕ? ЧТО ЭТО – НЕУЖЕЛИ ТРАХ? АМАТ, У МЕНЯ ТРАХ ЗАСТРЯЛ В ОЧКЕ! А НУ ДОСТАНЬ ЕГО ЖИВО, КОМУ СКАЗАЛ!
И Зак стал пятиться на Амата, который с хохотом скользил от него по льду, а потом увернулся, и Зак, въехав прямо в открытый отсек для штрафников, плюхнулся на скамью.
– Может, останемся и посмотрим, как играют юниоры? – спросил Амат, хотя знал, что Закариас ни за что в жизни не согласится.
– Так и скажи – «посмотрим на Кевина», зачем приплетать юниоров. Знаю я, что он твой кумир, Амат, но у меня есть своя жизнь! Carpe diem! Смейся и люби!
Амат вздохнул.
– Ладно, забудь, проехали…
– У ТЕБЯ ЧТО, КЕВИН ЭРДАЛЬ В ОЧКЕ, АМАТ? – закричал Зак.
Амат стукнул клюшкой по льду.
– Может, придумаем чего-нибудь в выходные?
Амат попытался придать
