что Аретино бросил ее ради этой безобразной простушки, так она еще и должна была устраивать их новые встречи! Больше всего ей хотелось сейчас плюнуть на Дарию, на Аретино, на все другие дела, которые требовали ее необходимого вмешательства, но слишком многое могло рухнуть, посмей она не угодить Аретино, а потому Цецилия собралась с силами и открыла свой секретер, где лежали перья и бумага. С нарочным в палаццо на Canal Grande[18] было отправлено послание. Тотчас пришел ответ. Цецилия, прочитав и подумав, написала снова. Пьетро – тоже. Словом, до времени «Ave Maria»[19] Цецилия только и делала, что получала и отправляла письма, и к урочному часу дурное настроение ее достигло своей вершины.
Вдобавок Пьетро Аретино велел Цецилии самолично доставить ему добычу! Он обещал щедрую награду, но для Цецилии самой высокой ценой было его молчание.
Гондола не причалила к парадной лестнице, роскошными террасами вырастающей прямо из зеленоватой воды Canal Grande, а обогнула дворец Аретино справа, юркнула в какой-то canaletto[20] и остановилась у скользких гранитных ступенек.
Их уже ждали. Высокий прилизанный молодой человек в черном бархатном камзоле подал руки дамам с видом беспечным и наглым и помог выйти из гондолы. Для маскировки они обе были облачены в глухие черные плащи с капюшонами. Цецилия перехватила испуганно-любопытный взгляд Дарии, брошенный на встречающего, и с трудом подавила улыбку: вот смеху было бы, когда б Дария решила, что это – ее грядущий обладатель, и почувствовала к нему влечение! Луиджи Веньер был всего лишь учеником и секретарем Аретино – ну, доверенным лицом, облеченным особыми тайнами, конечно, – однако ему-то Аретино мог спокойно доверить любую из своих любовниц, а то и всех, вместе взятых: Луиджи весьма прохладно относился к женщинам, предпочитая мужчин. Но он всегда старался держаться как галантный кавалер и, распуская слухи о своих невероятных любовных приключениях, не жалел денег для женщин, которые во всеуслышание подтверждали эти слухи.
Еще бы! Содомия наказывалась смертью! Цецилия помнила, как несколько лет назад патриций Бернардино Корреро и священник Франсуа Фабрицио были за это обезглавлены на Piazzetta[21], и тела их потом сожгли, но подражатели им тотчас нашлись. Содомитов подвергали даже особой казни, заключающейся в том, что виновного сажали в деревянную сквозную клетку и заставляли ее висеть на страшной высоте от земли. Любитель наслаждения становился объектом всеобщих оскорблений, терпел жару, холод, дождь, ветер… Патриций Франческо де Сан-Поло попробовал убежать, сломав стены своей клетки, но разбился насмерть. После этого мнения в Совете десяти разделились. Некоторые требовали немедленной казни для содомитов, некоторые уверяли, что народу необходимо еще и зрелище позора. Специальный суд против содомитов собирали каждую пятницу, и результаты его становились общим достижением. Каждые три месяца избирали двух людей благородного происхождения, которые должны были постоянно носить оружие, чтобы на всяком месте убивать содомитов, где бы их ни встретили. Однако Луиджи Веньер по-прежнему жив…
Наверное, с усмешкой
Канал Гранде, Большой канал
Час вечерней молитвы в католических монастырях.
Маленький канал
Piazza и Piazzetta (
