style="font-size:15px;"> Шестнадцать лет в одной комнате… Что она знала о людях за стенами башни? Как решилась выйти туда?
Ее учили географии, она знала три языка, умела писать, читать и считать, знала правила этикета, но о жизни – ничего. Помимо учебников у Нади была лишь книга сказок и легенд, изданная десять лет назад для девочек из благородных семей. О добре и зле в книгах писалось однозначно и понятно. Такими она ожидала увидеть их и в жизни. А если злодеи не выглядят злодеями, а добрый человек калечит людей? Как понять, кому верить? Как не испугаться мира за стенами башни до смерти?
Надя ждала кошмаров. Сны вообще были сложной частью ее жизни, о которой она боялась с кем-то говорить. Сердцем она чувствовала, что ни отцу, ни пани Ожине не понравится то, что она видит в снах.
Армия мертвых за ее спиной, страшных, готовых вцепиться в горло всему живому, но совсем не пугающих ее. Сны, где она – черная птица, которая летит все дальше и дальше на север, и от тени ее крыльев там, внизу, умирает земля. Сны, где она запирает огромную тяжелую дверь, оставляя за ней уязвимых спящих людей. Запирает навсегда. Без сожаления… И сколько бы Надя ни рисовала на стенах комнаты розовых единорогов – сны добром не наполнялись.
После всего пережитого она ждала новых кошмаров, но их не было. Восторг от полета, первого в жизни, вытеснил страх. Ей снилась черная лошадь. Они поднимались все выше и выше, от высоты перехватывает дыхание, а впереди вырастала из моря белоснежная вечная яблоня и от ее ветвей зеленело небо…
Мирослав Третий закрыл за собой дверь кабинета, подошел к дивану, сел и устало потер переносицу. Время близилось к полудню, но зимние тучи затянули небо, лишая город света. Он, сам того не замечая, прошептал молитву, и под потолком засветилась лампа Ярока. Привычно отмеряли время часы. Пахло кожей и сигаретами.
Мирослав поднялся с дивана, подошел к письменному столу и достал из ящика серебряный портсигар.
– Приведи ее на бал!
Мирослав вздрогнул и обернулся.
Красивая светловолосая женщина вышла из стены и села на диван. У Мирослава мороз пробежал по коже. Он никогда не видел ее раньше, но узнал сразу.
Мокошь-судьба.
Он медленно опустил руки, перевел дыхание.
– Оставьте ее! – попросил Мирослав. Попросил всей душой, как никогда раньше. – Заберите меня! Мною началось – пусть мною и кончится!
Богиня покачала головой.
– Поздно. У каждого своя судьба, царь. Приведи девочку на бал или быть беде. Для тебя. Для твоей жены и младшей дочери. Для города. Для всего Края.
Он опустился перед ней на колени, но богиня уже исчезла.
Мирослав заплакал.
Суматоху с утра устроила пани Ожина. Это она привезла неожиданные вести: Надя едет на бал.
– Как отец решился?!
– Я удивлена не меньше вас, ваше высочество.
– Пани Ожина, мы достанем за два дня платье?
– Постараемся, ваше высочество.
Платье
