style="font-size:15px;"> – Не-не, мы с тобой как братья, – быстро ввернул Джордж, пихнув Саймона локтем в бок.
Беатрис предпочла отодвинуться подальше.
Изабель опустила руку. Краска волнения сбежала с ее лица, как будто девушка действительно приехала лишь для того, чтобы это сказать. И как будто бы она лишь сейчас начала осознавать, что именно только что произнесла.
– У меня все, – объявила Изабель. – Спасибо за внимание. Можете быть свободны.
Она развернулась и вышла из класса.
– Мне надо… – Саймон поднялся на ноги и тут же вцепился в парту – его шатало. – Мне надо выйти.
– Да иди уже, ради бога, – съехидничал Джордж.
Выскочив за дверь, Саймон понесся по коридору Академии. Он знал, что Изабель ходит нечеловечески стремительно, поэтому бежал так быстро, как никогда не бегал даже на тренировках. И все равно догнал ее только в холле.
– Изабель!
Услышав его голос, девушка остановилась – прямо в пятне тусклого света, лившегося сквозь витражное окно над входом. Она ждала Саймона. Губы ее приоткрылись и блестели, словно сладкие сливы, прибитые первым заморозком и оттого ставшие лишь слаще. Саймон будто со стороны наблюдал, как подбегает к ней, подхватывает на руки и целует – зная, что именно ради этого, именно ради него приехала сюда эта смелая, блистательная девушка. Душа его пела, купаясь в водовороте любви и нежности… но все это он видел словно через запыленное стекло. Будто все это происходило в другом измерении и не с ним: видеть можно, а прикоснуться – никак.
Саймон почувствовал, как тело, от макушки до пяток, пронзает горячая ослепительная молния. Нет, он все-таки должен это сказать.
– Я не твой парень, Изабель.
Она побледнела – резко, словно разом лишилась всей крови. Саймона чуть самого удар не хватил, когда он понял весь ужас сказанного.
– В смысле… я не могу быть твоим парнем, – поправился он. – Я не он. Я не тот Саймон, который был твоим парнем. Тебе нужен он, а не я.
С языка чуть не сорвалось: «И мне жаль, что я не могу им быть». Когда-то эти слова были правдой. Из-за них он и оказался в Академии – чтобы научиться быть тем парнем, возвращения которого ждали его друзья. Саймон действительно хотел быть героем, которым все восхищаются, как в книгах или в кино. И был уверен, что ему это нужно.
Вот только для того чтобы снова стать тем Саймоном, которого все ждут, пришлось бы стереть того Саймона, который есть сейчас: нормального счастливого парня, любящего свою маму и не просыпающегося в самый глухой час ночи, чтобы снова и снова оплакивать погибших друзей.
А самое главное – Саймон не знал, сможет ли вообще стать тем, которого ждала Изабель. Независимо от того, хотел ли он сам этого или нет.
– Ты все помнишь, а я… я помню мало что, – продолжал Саймон. – Да, я причинил тебе боль, пусть и не нарочно… и я думал, что в Академии мне станет лучше. Но, кажется, это была плохая идея. Понимаешь,
