успели устареть. При переоборудовании в противолодочники, с них снимали два трехтрубных торпедных аппарата из четырех и часть артиллерии, взамен ставились новые зенитки и «хеджехоги» – но старички всё еще развивали тридцать узлов и могли дать шеститорпедный залп. А по левому борту «Нью-Джерси» разрезали волну легкий крейсер «Окленд» и восемь «флетчеров» – эсминцы постройки этого года, тридцать два узла и по десять торпед с каждого. И еще восемь торпед с «Окленда». Пока лишь приготовиться – Спрюэнс знал, что такое эсминцам атаковать днем линкор с еще не выбитой артиллерией. Ублюдку Тиле осталось до конвоя всего семь миль, меньше двадцати минут хода. И оставалась еще надежда, что удастся влепить ему хорошо, сбить ему окончательно ход, просто заставить отвернуть – и не кидать эсминцы в убийственную атаку.
Доклад с «Санта Фе» – крейсерам приходилось очень туго. «Нас рвут снарядами на куски, большие затопления и пожары. Если не будет разрешения на отход, через полчаса погибнем». Разрешения не будет. «Простите, парни, но за вами конвой!»
Что может произойти за полчаса? Например, разберемся с этим большим ублюдком. И подойдет наконец Олдендорф – если опоздает, сделаю всё, чтобы он предстал перед трибуналом, «президентский крестник». Тогда уже гуннам придется думать о своем спасении. А пирату Тиле болтаться на рее – он не заслужил, чтобы с ним обращались как с честным врагом!
И тут очередной немецкий снаряд попал в «Нью-Джерси» и разорвался где-то в глубине корабля. И доклад в ЦП – от сотрясения вышел из строя центральный автомат стрельбы, главный вычислитель. Башни перешли на резервный режим, по таблицам, что ощутимо снижало меткость и скорострельность. Шанс остановить пирата до того, как он ворвется в ордер конвоя, стал призрачным. Значит, эсминцы в бой, и «Америка надеется, что каждый выполнит свой долг».
Это было красивое зрелище – дивизион эсминцев в атаке. А навстречу им, с другого борта, от конвоя, рванулись «четырехтрубники». Уставная дистанция пуска торпед – две мили, максимум две с половиной, дальше уже нет никакой уверенности попасть, а с пяти миль не попадал никто и никогда. А для артиллерии – пять, это дистанция ниже средней, а две считается уже накоротке, промахнуться нельзя. Взорвался и затонул «Окленд», засыпанный градом шестидюймовых снарядов из бортовых башен немца, и в завершение получивший два попадания главным калибром. Единственной пользой было, что крейсер отвлек на себя большую часть огня, иначе доставшегося бы эсминцам. Погиб «Ишервуд», разорванный надвое прямым попаданием пятнадцатидюймового снаряда. Затонул «Рингголд» до выпуска торпед. Горящие «Фуллом» и «Хатчинг» свернули с курса, не решившись продолжать атаку. «Льюис», успевший дать залп, с трудом ковылял назад, кренясь на правый борт. На «Коттвее» была снесена за борт рубка вместе с мостиком и командиром, на ее месте бушевал пожар, угрожая погребам носовых орудий. Даже «Тейлор» и «Поттер», пострадавшие меньше других, имели по паре-тройке попаданий.
