и быстро пропала из виду. А когда Джимми уже решил, что немцы сбежали, они появились сразу с двух сторон, восемь с одной, восемь с другой. И снова им повезло удрать – немцы были опытными бойцами, если бы догнали, посбивали бы всех. И зенитный огонь в этот раз был точнее – Бак не дотянул до аэродрома, сел на вынужденную, слава богу на своей территории.
И так день за днем. Господи, кто из великих сказал, что трудно в учении, легко в бою – никакой учебный бой не может сравниться с настоящим! Но Джимми недаром был лучшим, уже после второго дня он заметил, что устал меньше, хотя нагрузка была такая же. А еще он вдруг заметил, что видит весь бой – замечает и понимает маневры, свои и противника! Раньше он умел управлять своим самолетом – теперь же у него стало получаться управлять эскадрильей!
Четвертый самолет Джимми сбил легко, это был бомбардировщик, «Хейнкель-111», с испанскими опознавательными знаками. А вот с пятым пришлось повозиться, и это было страшно – вспоминая тот бой, Джимми уверен, его убили бы тогда, если б не Стив.
С механиком он разговорился вечером второго дня – и сам он устал меньше, как уже было сказано, и самолет был почти целый, повезло. Кажется, он спросил тогда Стива, откуда он, поляк или чех, судя по акценту? А Стив усмехнулся: «Полтавские мы, но дом совсем не помню, ну совсем малый был, только отец рассказывал. Язык немного знаю – оттого меня даже в Россию посылали, зимой в Мурманске был, самолеты сопровождал, передавал и обучал их техников. Такие же «киттихоки», только русские воевали на них совсем по-другому. У нас вот предписано мотор держать на таких оборотах, и боже упаси превысить – до войны за нарушение инструкции можно было и под штраф попасть, и даже в тюрьму, за ущерб армейской собственности. А русским что, самолеты не их, истраченное – изношенное дядя Сэм возместит – и они регулятор подкручивали, так что обороты всё время были повышенные, нет, не форсаж, ты что, тут и впрямь, пять минут, и клинит – но заметно сверх номинала. И еще облегчали самолет: или пару пулеметов снимали, ну у тебя и так уже версия «Эль», четыре ствола вместо шести, или заправляли бак не до конца. В итоге выходило, что «киттихок» с любым «мессером» не только на равных, но даже превосходство имеет. Но моторесурс от этого сгорал по-страшному, бывало, один хороший воздушный бой – и движок в переборку, ну а пара боев – меняй мотор совсем!
– А сделай мне так! – попросил Джимми. – Если меня собьют завтра, так мотор с самолетом вместе сгорит, что толку с моторесурса?
– Бутылка виски, – ответил Стив, – и сделаю.
Еще Стив зачем-то учил его русским словам. Слова были звучные, непонятные, говорить их надо было свирепо, резко – наверное, крутые ребята эти русские! Еще Стив даже пытался петь русские песни, которые он слышал в Мурманске – но получалось плохо, «тут гитара нужна, а не банджо, музыкальный инструмент принадлежал одному из тех, кто тут до вас были, теперь ничей, когда имущество делили, никто не позарился». А слова песен, в вольном переводе
