буфета, чтобы их разыскать.
– Берди обычно завтракает с подносом в постели, – недовольно пробурчала она, глядя на мать поверх чашки.
Джорджия бросила на нее короткий взгляд.
– Я не спрашивала. Просто сказала ей, что готовлю завтрак и чтобы она спускалась, как оденется.
В ее голосе не было самодовольства, но Мейси тем не менее разозлилась. Самой ей почти никогда не удавалось так легко справиться с Берди. Словно после всех этих лет мать все равно отдает предпочтение старшей сестре.
– Она сама оделась?
Джорджия подсунула под оладью лопатку и ловко ее перевернула.
– Видимо, да. – Она повернула голову и посмотрела на мать, как будто ждала, что та что-то скажет. – Я замочила ее юбку в раковине.
– Это шелк. Его нельзя мочить.
– Ну я подумала, если замочить целиком, не придется волноваться о пятнах от воды. В любом случае это лучше, чем кровавые пятна.
Мейси поцеловала мать в щеку, выдвинула стул рядом с ней и села за стол. Она отпила большой глоток кофе, глядя на банку с дедушкиным ниссовым медом, которая стояла в центре кухонного стола сколько она себя помнила, и резко сказала:
– Я забыла проверить телефон. Из больницы, наверное, звонили.
– Не волнуйся, – сказала Джорджия. – Звонили на домашний. Состояние стабильное, но дедушку пока оставят в больнице. Я договорилась о встрече с его лечащим врачом. Мы можем подъехать к одиннадцати.
Мейси сжала ручку чашки так, что пальцы побелели.
– Но если у тебя другие планы, я могу поехать одна, – продолжала Джорджия. – Потом нам нужен будет кто-нибудь, кто поможет перевезти ульи. Дедушка очень расстроится, если не получит свой ниссовый мед…
– Прекрати все это! – вырвалось у Мейси.
Джорджия выключила газ и сняла сковороду с плиты. На ее лице возникло как будто искреннее удивление.
Мейси со стуком поставила чашку на стол, расплескав кофе. Краем глаза она заметила, что Берди отложила свою вилку.
– Прекрати делать вид, что тебе не все равно! Как будто мы только и ждали, когда ты вернешься и продолжишь жить тут как ни в чем не бывало. Не выйдет! Даже и не думай!
– Прошло много лет, Мейси.
Мейси положила ладонь на деревянный стол, ощутив его приятную прохладу.
– Это не игра, в которой тебе позволено менять правила на ходу только потому, что проигрываешь.
Джорджия поставила сковороду на стол.
– Речь не о выигрыше или проигрыше. И я вообще не думала возвращаться. Никогда. Но прошло десять лет! Сначала я сказала «нет». Я знала, ты не будешь рада меня видеть. Я помню, что обещала никогда не возвращаться. Потом я сказала себе, что делаю это ради работы, для Джеймса, если точнее. Хотя в глубине души я понимала, что время пришло. Моя собственная сестра просто не может ненавидеть меня до сих пор. Мне было необходимо это выяснить.
