советовал Сергей, отпивая маленькими глотками кофе.
– Почему столько загадок? Неужели нельзя просто не интригующе говорить?
– Можно, нот чуть позже.
К нам в халате, под которым выглядывала пижама, медленной походкой вошел дядя. Сел и, посмотрел на нас, сканируя своим взглядом.
– Кофе? – Спросила я и направилась к плите варить очередную порцию.
– Пожалуй, выпью, – согласился он.
Мы наслаждались утром и кофе.
– Вкусный варишь, – похвалил меня дядя. – А теперь прошу в мой кабинет.
Мы направились на второй этаж, где располагалась библиотека. Дядя достал из сейфа увесистую папку и стал раскладывать бумаги аккуратно по стопкам. Он углубился в этот процесс и на нас не смотрел. Я ждала. Прошло еще минут двадцать, и он показал на бумаги, которые только что рассортировал.
– Маша, я не только твой дядя, но и управляющий делами нашей фамилии. Ты получишь документы на имя Бариновой Марии Владимировны, завтра.
Я было открыла рот чтобы спросить, но дядя поднял руку в предупреждающем жесте.
– Выслушай не перебивай. Сейчас все поймешь, – и продолжил.
– Твоя мать Баринова Клавдия Васильевна моя сестра. Ты единственный ее ребенок и ты наследница большого состояния. Эта вилла, в том числе принадлежит тебе и не только она. Я оберегал все, что было в нашем наследии, а оно исходит с времен III века. По женской линии передается все движимое и недвижимое имущество, в том числе эта шкатулка.
При этом дядя достал из сейфа реликвию, необыкновенной красоты, и сразу стало понятно, насколько старинной вещицей она являлась. Дерево было коричневым и на каждой стороне шкатулки было инкрустировано по одному камню величиной с грецкий орех. Между собой они отличались размером, цветом и огранкой. Шкатулка была тяжеленькой и на удивление холодной, словно хранилась она в морозильной камере.
Я вопросительно посмотрела на дядю в ожидании, что он скажет.
– Значит так, она будет при тебе, – при этом показал пальцем на шкатулку и глаза его округлились.
Я вопросительно посмотрела на него, ничего не понимая.
– Видишь ли, ты являешься ее хранителем, и только в твоих руках произойдет или нет дальнейшие события. Я про это ничего не знаю, – предупредил он мой вопрос.
Он помедлил и тихо сказал:
– Она сейчас изменила температуру?
Я кивнула головой, глядя на дядю немигающим взглядом.
– Она не была холодной. И это еще раз подтверждает выше сказанное. С этой минуты к шкатулке никто не должен притрагиваться. Это требование не мое оно передавалось веками.
Душа съежилась и трепетала. Я понимала насколько важно происходящее сейчас в этот момент. Я держала шкатулку в руках и пальцем поглаживала дерево.
– Жить тебе здесь до конца твоей жизни.
– А, квартира в Волгограде?
– За ней присмотрит твоя соседка
