потом Ягини. А так бы давно, думаю, до места добралась.
– Да-а, – протянул царь, – теперь ту реку искать, каждый уголок прочесывая, как иголку, в стоге сена. Здесь, действительно, сердцем прислушиваться надо. Быстрее выйдет.
И тут же оживился.
– Вот что, – сказал он. – Тут недалеко горы лежат. В них площадка есть удобная. Надо на нее взобраться и послушать внимательно. Кругом воздух чистейший, тишина необыкновенная. Глядишь, и расслышишь, с какой стороны нужное журчание доносится. Там, правда, Босоркун пошаливает. Но мы с тобой воинов отрядим. И к месту доставят, и поганца в случае чего приструнят. Ну, что, решили?
Катя радостно кивнула.
– Тогда давай спать укладываться. День у тебя сегодня, как понимаю, тяжелый выдался, – заключил хозяин. – А поутру и двинешься.
Девочка ловко соскочила вниз, поблагодарила за угощение и отправилась в дальний угол к укромному местечку, которое выгородили развешанными циновками. Тут ей на глаза попался Гнедко. Уставший после долгого перехода юноша уже крепко спал. Он стоял, изредка перебирая копытами, с руками, скрещенными на груди и склоненной головой. Из-за его спины торчали два меча, лук и колчан со стрелами. Полканы, наверное, не расставались с оружием даже ночью.
Уютная спаленка была выстлана пышным ковром из свежих трав. Воздух стоял настолько благоухающий и целебный, что Катя, едва улегшись, провалилась в сон. Рядом из-за такой же тонкой перегородки доносилось ровное дыхание Ужицы.
Ближе к утру девочке почудились тихие настороженные шаги и едва слышный шепот. Потом коротко пахнуло прохладой, будто кто-то приоткрыл и тут же задернул уличный полог. Катя повернулась на бок и решила продолжить спать, как вдруг ее поразила некая догадка. Любопытство было так велико, что она поднялась и на цыпочках аккуратно выбралась наружу.
Кругом растекался туман, верхняя кромка которого чуть золотилась невидимыми пока лучами собравшегося вставать солнца. Девочка остановилась и прислушалась. Сначала показалось, что кругом стоит полная тишина. Но нет. Из-за холма, находящегося за палатками, вроде бы что-то послышалось. Катя двинулась в том направлении, миновала лагерь, а потом стала подниматься по пологому склону наверх.
«Странно, – размышляла она, – что так свободно вышла. Даже стража не окликнула. Может, ее совсем и не выставляли, если ни с кем сейчас не враждуют и никого не опасаются?».
Чем выше она взбиралась, тем явственнее становились звуки: негромкий дробный топот и приглушенный заливистый смех. Достигнув вершины, девочка присела на корточки и осторожно глянула вниз. Недалеко впереди в ставшей уже прозрачной дымке легко и стремительно скользили два силуэта, будто играли в салки. Один убегал, другой стремился догнать. Когда он, казалось, вот-вот дотронется, первый, гибкий и грациозный, делал резкий вираж и уходил от преследования. Догонявший тормозил всеми четырьмя ногами, кренился на бок, стараясь удержать равновесие, и снова пускался вскачь.
Катя залюбовалась представшим зрелищем. Как же они подходили друг другу! Молодые,
