вниз по ягодицам. Его тело напряглось. И наверняка пришла в движение самая важная часть его тела.
Инга проверила это сразу, едва зазвучало бойкое «техно». Павел вернулся на место, и она тут же положила руку на гульфик его брюк. И точно, там вулкан, готовый к извержению.
Она убрала руку, повернулась к Павлу лицом и его самого развернула на себя.
– Ты готов? – прошептала она.
– Готов! – выдавил он.
И резким движением притянул ее к себе. Инга тоже не зевала. Ловким движением освободила его черенок и начала тереть его ладонями. Так первобытные люди добывали из палки огонь...
* * *
До Лесокаменска они добрались за три часа. Можно было и быстрей. Но Рома старался не гнать. А потом дорога не очень. То яма, то кочка...
Машину трясло на ухабах. Но кому-то это было только на руку... Рома сразу понял, что началось на заднем сиденье, когда включилась музыка. Он готов был придушить и Пашу, и его самку-попутчицу. Ничего не стеснялись. Только что не стонали. Зато пружины и кожа на сиденье скрипели. И музыка не могла заглушить этого шума.
Рита старательно делала вид, будто ничего не замечает. И всю дорогу просидела в одном положении. Ноги вместе, руки на коленках, взгляд устремлен вперед. Ни на градус влево. На Рому ни разу и не посмотрела.
Зато он уже оправился от потрясения. И нет-нет да бросал на нее взгляды. Все откровенней любовался ею.
О Веронике, своей соседке по купе, он даже и не думал.
Шум сзади перестал будоражить слух только после того, как они въехали в город. И воцарилась тишина. Лишь чиркнула зажигалка, и до Ромы донесся запах дорогого табака.
Странно, сам он ни разу не закурил. Ему казалась кощунственной даже мысль окутать Риту табачным дымом. Настолько чиста и нежна была эта девочка.
Время – половина двенадцатого ночи. Поздно уже. Но, казалось, вечер только начинался. Лишь бы кабак не закрылся. Или ночной клуб – так называл Паша комплекс из ресторана и дискотеки.
Рома бывал в ночных клубах. В Битове эти заведения соответствовали западному уровню. А в Лесокаменске...
Невзрачное двухэтажное здание. Простая деревянная дверь, на входе никого. Заходи кто хочешь. На первом этаже дискотека громыхает. На втором – кабак. Обшарпанный холл, неуютный зал, с десяток пластмассовых столиков без всяких скатертей. В углу что-то вроде бара. Какой-то парень с помятым лицом бутылки вертит. И две девки в коротких юбках на стойке висят. И мужик небритый рядом с ними, что-то им объясняет.
За столиками сплошь и рядом мужики. Рожи кирпичом, глаза мутные, челюсти жвачки перетирают. Лишь кое-где виднеются женские лица. Взгляды прибиты к сцене в другом углу зала. На ней вокруг шеста крутится какая-то худосочная девка. Жалкий намек на стриптиз. Мужики лениво рассматривают ее и жуют, жуют. Да «Приму» без фильтра тянут. На столиках только пиво и водка. Закусь, наверное, тут только по большим праздникам заказывают.
На стене огромный плакат «У нас не курят!». Только «не» перечеркнуто красной помадой. И правильно.
