поторопила она, видя, что я не спешу и смотрю на свои корабли.
Я взял рюкзак и побежал напрямик через лес к Дороге. Добежав до Стены, я не спеша пошёл вдоль нее. Всё-таки странная это была стена, она не переставала меня удивлять, хотя я видел ее уже много-много раз. Обычно если видишь что-то часто, вообще не обращаешь внимания, но со Стеной так не получалось. Высоченная, древняя, она, казалось, загораживала страшную тайну (впрочем, так оно и было). Вдоль неё росла пожухлая трава, вялые одуванчики, репейник и чертополох. Странно, – думал я, шагая по тонкой тропинке и отталкиваясь левой рукой от её горячей поверхности, – у такой стены только такие вялые одуванчики и могут расти, есть в этом загадочная закономерность. На обочине я увидел одинокий голубой люпин – он ужасно выбивался из общей картины, до того он не к месту и некстати. Мне стало жаль его, один, без родственников, вылез чёрт знает где, среди каких-то колючек и пушистых дохляков, в общем, среди чужаков, не имеющих с ним ничего общего.
– Да, бедняга, – сказал я, – не хотел бы я оказаться на твоём месте. Ох, как не хотел бы!
Он покачал своей красивой, устремлённой к солнцу головой и ничего не ответил.
По пути я, разумеется, срывал колючие цветки репейника и лепил их к штанине в расчёте покидаться затем в сестру. Репейник отлично прилипает почти к любой одежде, главное не кидаться им в волосы, а то придётся потом выстригать.
Наконец я дошёл до Торговых рядов. В глухой стене была дверь, за которой сидели наши, и я собирался уже постучать в неё, как вдруг заметил, что она приоткрыта. В первый раз я такое увидел, обычно дверь была заперта. Всегда происходило так – я стучал в неё, затем спустя несколько секунд мне открывали, забирали мешок, и я уходил. Но сейчас мне показалось глупостью стучать в открытую дверь. Раз дверь открыта, – подумал я, – значит, можно зайти. Что-то мне, конечно, подсказывало в глубине души, что это моё рассуждение, может, и верно в отношении всех других дверей на свете, но к этой конкретной не относится. Тем не менее я отворил её сильнее и шагнул внутрь, в полутёмное помещение. Там стояли шкафы, стулья, стол с чайником и стаканами, на полу лежали какие-то тюки. С противоположной стороны была ещё одна дверь. Я обошёл стол и толкнул её. Она легко поддалась, и яркий солнечный свет ударил мне в глаза – я оказался за Стеной.
Я увидел спины наших, в том числе моего дяди, за ними прилавки с товарами, а за прилавками широкую гладкую серую дорогу. По обочинам валялся всевозможный хлам, буквально горы вонючего мусора. Пакеты, объедки, огрызки, куски железа, дерева и резины, раздавленная кошка и чёрный кал – и всё это издавало запах гниения. Я ни разу не видел на нашей стороне, чтобы где-то валялся мусор, никто никогда не бросал ничего вдоль дорог, да и вообще нигде.
Взад и вперёд по дороге проносились цветные механизмы на колёсах, издавая шум, похожий на жужжание огромного шмеля. Мне уже рассказывали раньше, что это за стремительные штуки, их называли «машинами», но сам я до этого ни разу не встречал их, потому что на
