разрушающие нигилистические тенденции, быстро укореняющиеся в сознании. Он практически воплощал русскую духовную традицию – идею соборности, гармонии целого и свободы составляющих его частей.
Незаурядность и оригинальность личности, живое воздействие ума и таланта породили богатство мнений о Каткове и оценок. Но все едины были в одном: на Страстном бульваре в Москве появилась своего рода «инспекция всероссийской службы», которую боялись, ненавидели, клеветали на нее. «В Петербурге, и именно во “властных сферах”, боялись Каткова. Чего боялись? Боялись в себе недостойного, малого служения России, боялись в себе эгоизма, “своей корысти”. И – того, что все эти слабости никогда не будут укрыты от Каткова, от его громадного ума, зоркого глаза, разящего слова». «Критерием же и руководящим в критике принципом было то историческое дело, которое Москва сделала для России. Дело это – единство и величие России»[10].
Некоторые, вслед за К. Н. Леонтьевым, настаивали, чтобы Каткову был установлен памятник напротив памятника Пушкину, ибо редактор «Русского вестника» был великим поэтом государственности российской[11].
Обращение к его научному и творческому наследию и сегодня обогащает наше понимание поисков и ответов, перспектив развития личности человека и общества в эпоху самых драматических и динамических изменений.
Глава 1
Мир детства (1818–1826)
Семья
Михаил Никифорович Катков родился в Москве 1 ноября 1818 года[12] в семье титулярного советника Никифора Васильевича Каткова, мелкого чухломского помещика, происходившего из личных дворян Костромской губернии. Отец служил в Московском губернском правлении, был огромного роста и красавцем, а умер внезапно от удара[13], оставив вдовой жену, Варвару Акимовну (Екимовну), и двух сыновей. Младшему, Мефодию, в 1823 году едва исполнилось три года, а старшему сыну, Михаилу, не было и пяти лет.
Особого богатства Никифор Васильевич Катков за свою короткую жизнь не нажил. Единственным его достоянием можно считать дворянскую честь и верность Отечеству и престолу: небесному и земному, что для человека из благородного сословия всегда являлось главными добродетелями. Но и здесь были свои сложности. Никифор Катков успел дослужиться до чина титулярного советника (чиновник IX класса) и правами потомственного дворянства не обладал. Потомственное дворянство в России первой половины XIX века мог получить чиновник VIII класса (коллежский асессор). Михаил и Мефодий Катковы фактически пользовались правами личных дворян и относились к сословной группе обер-офицерских детей. Это была особая социальная категория лично свободного населения империи. Пётр Иванович Бартенев (1829–1912) – известный историк, литературовед-пушкинист, основатель и издатель «Русского архива» – пояснял в одной из своих публикаций, что в формуляре Каткова значилось, что он сын обер-офицера[14].
В
См.:
Здесь и далее все даты русской истории приводятся по юлианскому календарю.
Некоторые издания указывают и другие даты дня и года рождения Каткова – 6 ноября 1817 или 1 (13) февраля 1818 г. См.:
Из Записной книжки «Русского архива»: М. Н. Катков // Русский архив. 1912. № 3. С. 450.
Письма М. Н. Каткова к А. Н. Попову / Сообщ. И. Ф. Эверлинг; прим. П. И. Бартенева // Русский архив. 1888. № 8. С. 490.
