style="font-size:15px;"> И все же, пока лимузин мчался по засыпанному снегом городу, тревога Джордана возрастала с каждой милей.
Эрин в опасности.
Снова.
И скорее всего, из-за действий Руна Корцы.
Быть может, было бы лучше, если бы этот ублюдок исчез раз и навсегда.
Глава 3
18 декабря, 18 часов 06 минут по центральноевропейскому времени
Ватикан
Кардинал Бернард перекладывал газеты на своем полированном письменном столе так, будто, разложив их аккуратно, мог изменить напечатанные в них слова. Первые полосы вопили ужасающими заголовками:
В РИМЕ БЕСЧИНСТВУЕТ СЕРИЙНЫЙ УБИЙЦА
ОМЕРЗИТЕЛЬНЫЙ ГОЛОВОРЕЗ НАПАДАЕТ НА МОЛОДЫХ ЖЕНЩИН
ПОЛИЦИЯ ПОТРЯСЕНА ЖЕСТОКОСТЬЮ ПРЕСТУПНИКА
Свет свечей отражался от инкрустированного драгоценными камнями глобуса на столе. Бернард медленно повернул древнюю сферу, страстно желая оказаться где угодно, только бы подальше отсюда. Окинул взором свои античные книги, свитки, собственный меч времен крестовых походов на стене – предметы, собранные им за века служения Церкви.
Я служил долго, но хорошо ли я служил?
Запах типографской краски снова привлек его внимание к газетным страницам. Подробности встревожили его еще больше. Каждой женщине перерезали горло и полностью обескровили тело. Все они были молоды и красивы, с черными волосами и синими глазами. Происходили они из самых разных слоев общества, но все погибли в старейших кварталах Рима в темнейшие часы от заката до рассвета.
Общим числом двадцать человек, согласно газетам.
Но Бернарду удалось сокрыть куда больше смертей. По жертве чуть ли не каждый день с конца октября.
И никуда от этого момента не уйти.
Конец октября.
Смерти начались почти сразу после битвы за обладание Кровавым Евангелием, разыгравшейся в криптах под базиликой Святого Петра. Сангвинисты одержали победу в сражении с велиалами – объединенным воинством людей и стригоев, возглавляемым неведомым предводителем, продолжающим изводить его Орден.
Вскоре после сражения отец Рун Корца исчез.
Где же он? Что он натворил?
Бернард чурался думать об этом.
Он смерил взглядом стопку газет. Неужели распоясавшийся стригой улизнул после битвы и бесчинствует на улицах Рима, охотясь на этих девушек? В катакомбах было так много бестий. Одна могла проскользнуть через сети Ордена.
Отчасти он молился, чтобы это оказалось правдой.
Рассматривать альтернативу он попросту не отваживался. Этот страх заставлял его выжидать в мучительной нерешительности, а невинные девушки продолжали тем временем гибнуть.
Чья-то рука постучалась в дверь.
– Кардинал?
Он узнал этот голос и биение дряблого сердца, его сопровождающее.
– Входите, отец Амбросе.
