мертвенно бледный Антон Гирдяев подтащил и бросил на железный разделочный стол фирменный вакуумный пакет ресторана с замороженным мясом. Сквозь прозрачный полиэтилен был хорошо виден кусок, в котором угадывалась верхняя часть разделанного человеческого бедра. В полной тишине на дно железной мойки звонко упала капля из неплотно закрытого Холмсом крана.
– Мясо, оно и в Африке мясо, – сипло произнес вдруг человек в поварской спецовке. Сидя на полу и прислонившись спиной к кафельной стене, он оглядел всех холодными стеклянными глазами и равнодушно пожал плечами.
Кто-то из чернокожих длинно и шипяще выругался.
Синие всполохи полицейских мигалок сквозь окна выхватывали дергающимся светом страшные африканские маски ресторанного зала. Захлопали беспорядочно двери, и темный зал наполнился людьми. Антон Гирдяев отправился вводить коллег в курс дела.
– Наше дело в России можно считать законченным. Запись с признанием Воробьева ты передал Гирдяеву. Уверен, результаты экспертизы следов в фургоне, разделочном цехе и холодильнике ресторана позволят следствию доказать вину задержанных по этому делу. Дальше слово за правосудием. – Ватсон блаженно откинулся в мягком кресле гостиничного лобби-бара и пригубил коньяк из бокала. – Думаю, пары недель нам будет достаточно, чтобы осмотреть основные достопримечательности. А потом – домой, домой! Я смотрел прогноз, в Лондоне около нуля. Около нуля, Шерлок, а не минус двадцать!
Холмс задумчиво посасывал незажженную глиняную трубку и смотрел в широкое гостиничное окно. По тротуару тянулся бесконечный поток пешеходов, неся на плечах снежные эполеты.
– Одного я не могу понять в этом страшном деле, – заметил Ватсон, бережно поглаживая синяк на челюсти и не дождавшись реакции друга. – Как могла совсем молодая женщина задумать и провернуть такое? Что заставило ее пойти на такое изощренное преступление?
– Она и не задумывала. – Холмс откинул прядь со лба, положил трубку на стол и взял бокал в ладонь. – Она такой же исполнитель, как Воробьев, и роль у нее была небольшая. Мулатка свела знакомство с жертвами, собрала их в одном месте и усыпила. Она убедила пойти на сделку Воробьева, который умирает от рака и решил, что терять ему все равно нечего. Он в точности выполнил все инструкции, полученные от девушки. Но это не она собирала информацию и раскрыла тайну сэра Уильямса. Не она догадалась, что Марк и Даниил Мельниковы – его сыновья. Это не она разработала весь план, нашла Воробьева и, расставив фигуры на шахматной доске, разыграла партию. О, этот закулисный игрок – человек примечательный. Это человек с богатой, но больной фантазией и широкими возможностями, не ограниченный никакими соображениями морального или этического плана. Преступник, которого не сдерживает ничто. Ему захотелось сыграть со мной на своем поле, в России. Видимо, здешние условия для нашей игры показались ему наиболее интересными. Я, к сожалению, о них могу пока только догадываться.
– Игры?! –
