и немного сыра, отправилась в свою спальню. И каково же было мое удивление, когда на прикроватном столике увидела поднос с едой!
«Кто его сюда принес?» – подумала я, недоуменно оглядываясь по сторонам, так как за все это время не услышала никаких иных звуков, кроме своих шагов.
Это так и осталось для меня в тот момент секретом. «Возможно, в доме есть какие-то дополнительные проходы – служебные коридоры, входы и выходы?» – думала я, так как, тогда, обо всем этом еще не знала.
Покушав, я немного заскучала. Мне было странно, что вот, нахожусь в жилище мужчины, а его самого как бы здесь нет. Ведь у себя дома, в своей деревне, я к такому не привыкла. Мой папа всегда был на своем месте – в прихожей на диване, где неизменно смотрел телевизор с бутылкой пива в руках. Мама бегала туда-сюда, что-то готовя, убирая, стирая, или же хозяйничала в хлеву, на огороде. И было редкостью, чтобы я смогла побыть там в совершенном одиночестве. Даже когда папа засыпал, а мама пропадала во дворе, я все равно знала, что скоро кто-то из них меня окликнет. Потому что дел было невпроворот. И только поздно ночью, когда, наконец-то выяснив свои отношения (читай – поругавшись и даже помахав кулаками), мои родители засыпали в супружеской постели, я наконец-то могла остаться один-на-один со своими мыслями. Но это было каких-то несколько минут, пока я не усну. С утра же все начиналось по новому кругу. А тут…
– Эй, Андрей, где же ты? – подходя к ( все так же подсвеченной) нише и разглядывая фигурки диковинных животных, стоящих в ней, словно зовя привидение пропела я.
Ответа, конечно же, не дождалась. Разочарованно вздохнув, взяла в руки пульт.
«Эй, папаня, – мысленно ухмыльнулась я. – Как ты там? Вот, наконец-то и я получила в полное распоряжение свой собственный телевизор».
Потому что дома не имела права переключать каналы, если диван был занят папой. А занят он был им в последнее время почти что постоянно. Мой папа давно уже нигде не работал. Из дня на день он тупо деградировал, лежа на своем лежаке, и, по словам мамы, от этого не было никакого спасения.
– Хоть бы только водку не начал пить, – говорила она, поглядывая в окно, за которым был виден угол магазина, да вдалеке еще поблескивала куполами новенькая церквушка. В нее-то и ходила моя мама, прося бога о помощи и исповедуясь во всех своих горестях молодому батюшке. А еще она там ставила свечки и молилась о том, чтобы я удачно вышла замуж.
Когда же мне посватался Роман, она от радости даже заказала молебен. А я…
«Прости меня, маменька, – невидящим взглядом уставившись в голубой экран, мысленно попросила я. – Ты ведь хотела для меня счастья. Возможно, что все будет именно так, как ты хотела. Вот увидишь, ты еще станешь мной гордиться да хвастаться перед соседями, когда я приеду в деревню на собственной машине».
Я уже было подумала, что так до ночи и пробуду одна в этих огромных апартаментах, и только призрачная прислуга составит мне компанию, да и то – так, что я никого не смогу увидеть.
