но новички. Яснее ясного, что если они не хотели для себя повторения этапа молодого бойца (потому что в такой системе всегда существует давление от старших курсов – кто-то должен быть крайним), то для них, этих восьмёрок, было жизненно важным указать нам наше место, объяснить, кто в доме хозяин. Хотя по возрасту те были даже младше нашего на целый год да посплочённей и поопытней. Годки, одним словом, на флотском жаргоне.
Остаток дня пятницы прошёл без потрясений, хотя было нечто вроде ощущения затишья перед грозой, а может, это только мне одному так чудилось. Сидели в кубрике, подгоняли по себе новую тёмно-синюю робу. В 22:00 – построение на ЦП на вечернюю поверку, перекличку, все ли на месте:
– Иванов!
– Я!
– Петров!
– Я!
– Сидоров!
– …Сидоров здесь!
– Не понял… не «здесь», а «я»! Ещё раз: Сидоров!
– Я!
И так далее. Перекличку всегда проводит дежурный офицер. Закончили. Офицер даёт указания наряду по роте и сваливает домой. А мы – в умывальник и отбой. После десяти вечера для курсантов выход в город был запрещён.
– Рота, подъём! – команда дневального.
Выбегаем наружу на пробежку. Почему-то на зарядке вижу одних только новичков. Видимо, остальные утром постоянно «болеют». За главного – училищный физрук Юзефыч. Суббота. Вообще по субботам занятия были всегда только до обеда, а после него был так называемый аврал: уборка территории, прилегавшей к жилому корпусу, и тотальная мойка и чистка внутри жилых корпусов, на лестницах (трапах), на ЦП, в кубриках, туалетах, везде – с водой, мылом, щётками и швабрами. Занятия начнутся ещё только с понедельника, поэтому вот всем этим мы прямо с утра дружно и занялись.
Часам к двум управились, дальше – свободное время. В город! Небольшими группками по 3–5 чел разбредаемся по округе. Чисто поглазеть заходим в ближайший гастроном-стекляшку. В рыбном отделе вижу краба-волосатика по 1 руб 90 коп за кг, рядом – копчёный терпуг в виде кусков, перевязанных ниточкой, и консервы из гребешков в уксусе в длинных баночках, как из-под шпрот. Для Сибири это всё невиданные деликатесы, а тут – пожалуйста, бери – не хочу! Ну, посмотрели, носом поводили – и будя!
Выходим, руки в карманах, бесцельно слоняемся в направлении севера, там как бы центр. Бродим уже часа три. В городке на улицах много нашего брата – курсантов. Сине-белые гюйсы – так называется воротник традиционной морской формы с тремя белыми полосками по краям – видно издалека как опознавательный знак. Не сказать, что мы были рады с ними пересекаться, это могли оказаться товарищи, которые нам совсем не товарищи.
Есть в Невельске памятник погибшим рыбакам, который прямо так и называется. Он сделан из белого мрамора и расположен на взгорке, оттуда открывается неплохой вид на город, порт и море. Мраморный моряк держит в поднятой вверх руке зажжённый фальшфейер, и на каменной
