Он понимал, что ведет себя, как законченный озабоченный засранец, но, чего уж греха таить, ведь рядом с Ирис он в него и превращался.
– Стажер Дрэго…
– Марко, Ирис! Скажи, что мне сделать, чтобы ты назвала меня по имени?
– Перестать меня преследовать?
– Это не подходящий вариант ни при каких обстоятельствах. Потанцуй со мной лучше.
– А вот это не подходящий для меня вариант ни при каких обстоятельствах.
Ирис развернулась, чтобы уйти, и Марко рванул вслед за ней по коридору.
– Я не буду спать с тобой даже через тысячу лет, Дрэго.
– Правильно, потому что это случится намного скорее, Цветочек. И это очень понравится нам обоим.
– Перестань бредить! С кем угодно, но только не с тобой! Не хочу иметь порядковый номер в твоем самцовом списке свершений. Я найду себе нормально парня…
Марко и сам не понял, как прижал Ирис к стене всем телом и яростно выкрикнул в лицо:
– Обломайся, Цветочек мой! Только со мной и больше ни с кем, слышишь? Никто, у кого есть член в этой чертовой академии, не приблизится к тебе ближе, чем на метр! Просто прибью любого!
– Да ты совсем рехнулся, Дрэго! Отпусти меня немедленно! – зашипела на него Ирис, но Марко уже видел, как сбилось ее дыхание и заблестели глаза.
Ирис извивалась под его телом, стремясь освободиться, но это трение только еще больше сводило его с ума. Марко, уже мало что соображая, запустил свои пальцы в ее волосы и дернул, заставляя голову девушки запрокинуться. Ирис вскрикнула, и он дерзко впился в ее рот, желая получить его себе в безраздельное владение навечно.
Ирис, явно взбесившись от его наглости, зарычала и попыталась двинуть ему коленом в пах. Но Марко резко прижал ее плотнее, полностью обездвиживая и лишая возможности нанести удар, одновременно перехватывая ее руки и прижимая их к стене у нее над головой. Он нахально раздвигал ее губы языком и скользил по сжатым зубам, откровенно вымогая доступ внутрь. Его плоть напряглась до предела и болезненно пульсировала, когда он бесстыже терся о живот девушки. Долбаные пульсары, это была такая сладкая мука, что останавливаться он не хотел ни за что на свете. Ирис опять рванулась и неожиданно впилась зубами в его нижнюю губу до крови, одновременно пытаясь оттолкнуть его. Боль от ее укуса взорвала его мозг, мгновенно трансформируясь в волну обжигающего наслаждения, и Марко совсем лишился разума. Из его горла рванулся какой-то дикий звук невыносимой мужской жажды, и он набросился на рот Ирис уже безжалостно и яростно, одновременно отчаянно втискивая свое колено между ее ног.
Ирис, словно заразившись его безумием, задрожала и обмякла в его алчных объятиях. Она наконец впустила его в свой рот и встречала язык Марко не менее неистовыми движениями своего языка и губ. Они целовались, рыча и кусая друг друга, как обезумевшие от похоти животные. Марко совершенно потерялся в этих ошеломляющих ощущениях. Он всегда был нежным
