гребень подрагивал, огромные ноздри раздувались излишне часто, однако это не помешало ему выполнить все условия первого этапа соревнования со свойственной взрослым опытным драконам грацией.
Восторженные возгласы и аплодисменты разорвали тишину. Данте, все до единого, были увлечены регулярными лётными соревнованиями крылатых исполинов. Кто-то просто любил посмотреть, кто-то предпочитал заниматься подготовкой самих участников, кто-то посвятил свою жизнь выращиванию новых чемпионов.
Для Ватулы это мероприятие оставалось диковинным и волнительно завораживающим. Особенно сегодня, когда Уриса – их с Карасом юная дебютантка – готовилась к своему первому выходу.
Девушка ненадолго отвлеклась от праздничного действа и, бросив взгляд на Караса, заметила, как он с нескрываемой злобой всматривается в расположившихся невдалеке Данте.
– Что-то не так? – поинтересовалась она встревоженно.
– Может, прежде чем задавать вопросы, стоит сначала подумать?! Ты считаешь себя иной, и… как ты это называешь… Ах да, тебе чужды близкие социальные взаимодействия… Но потрудись всё же умерить своё высокомерие!
Ватула, поджав губы, отвернулась.
Последнее время она всё чаще замечала, как Карас изменился к ней. Ватула не понимала, с чего вдруг его раздражает то, что ранее он либо не замечал, либо считал нормальным и временами даже милым.
Девушка неустанно искала причину в себе, но всё чаще не находила. Этот день должен был стать прекрасным, но сейчас вся радость исчезла. Внутри словно что-то съёжилось, и краски померкли.
– Где есть создающие, всегда будут разрушающие. Мир людей – это не Данте, маги, кёны и прочие, кто бы как себя ни называл, а те, кто творит, и те, кто, скрипя зубами, брызжет слюной, пропитанной ядом.
– Но сейчас именно ты скрипишь зубами, – приглушённо прорычал Карас, и его не добрый взгляд остановился на Ватуле.
Девушка сразу пожалела, что вообще открыла рот.
После напряжённой паузы он продолжил:
– Тебе, похоже, всё равно, что предпринимают наши конкуренты, чтобы обойти нас?! Тебя вообще что-то интересует?
Ватула заглянула в его переменчивые глаза и почувствовала себя крайне неприятно.
Раздался сигнал, оповещающий о появлении нового участника – Урисы.
Оба, прервав диалог, сосредоточились на выступлении воспитанницы. Но тяжёлые мысли не давали девушке передышки. Несмотря на восхитительное зрелище, на глаза навернулись слёзы.
Почему-то она вспомнила сказанное когда-то Халфасом: «Раздражает не человек другого происхождения, а его чуждая культура и неприятие твоей ментальности…»
Ватула задумалась: возможно, их чувства были вызваны новизной и любопытством. В этом случае становилось понятно, что будущего нет. Карас не принимал её такой, какая она есть.
