один из них не стал звездой номер один. Эпоха Фэндома застыла в ожидании своего Героя, и он пришёл. Ближе Бориса к Небу никого не оказалось.
В окружении таких друзей, как Лев Фролов, он вначале почувствовал, а после и увидел-осознал платформу, на которой можно уверенно стоять. Наметилось своё, по мечтам детства, дело. Если б не фантастика, он с такой мощной энергией и целеустремлённостью мог стать звездой где угодно. От вора в законе до партийного босса. Таково изначальное наполнение личности Бориса. Постоянное стремление выйти за пределы, ограниченные бытовой скукой и общепринятой привычкой либо традицией…
Простой наследник кочевников или ордынцев едва ли способен перестроить себя так, чтобы оторваться от степных корней. Боря – ещё не Завгар – искал иные основания. В разочаровании окружающей действительностью – причина ухода в фантастические сюжеты. Поначалу оно было ведущим мотивом. Отсюда пошёл поиск объекта применения ищущей выхода внутренней энергии, которой он наделён «по крышу».
Слово Борису:
«Но пришло время рассказать о Фэндоме. К тому времени новой фантастики было практически не достать. Как впрочем, и старой. И вот пришла идея организовать в нашем городе, как и в других городах, книжный чёрный рынок. Идею выдвинул Лев Фролов и мы вчетвером, был ещё Сашка Богайсков, здоровенный парниша, и ещё один мужик, имя которого не помню, собрались в подворотне дома на Порт Саида, где музей искусств, и я торжественно продал Фролову 4-хтомник фантастической опупеи Крыжановской-Рочестер. Всего по десять рублей том, как и сам брал когда-то. Начало было положено! В следующую субботу мы уже собрались в большем количестве на лавках в скверике напротив и – дело пошло.
Нужно сказать, к тому времени я уже вовсю утолял свой голод к фантастике тем, что читал, собирал и сам печатал фантастику любительского перевода зарубежных, в основном англо-американских авторов. С ними меня познакомил Лев Фролов. Первым он мне дал какой-то фантастический рассказ Агаты Кристи, скорее, правда, мистический. Был он страничек на сорок формата А-5; условия были такие: я перепечатываю этот рассказ для себя и отдаю ему второй экземпляр. Конечно, пишмашинок тогда в продаже не было, и я пошёл в пункт проката, где и взял её сначала на месяц. И начался мой самоотверженный труд после рабочего времени. Вместо того, чтобы как все после работы выпить и погулять, я рвался домой к своему маленькому печатному станку и долбил-долбил одним пальцем нетлёнку. В итоге через какое-то время у меня скопилось несколько первых экземпляров разных произведений в своей коллекции ФЛП (фантастики любительских переводов). И третьи, четвёртые, пятые экзы дублей. Тогда Фролов поделился со мною несколькими адресами таких же любителей перепечаток, среди которых главными для меня стали Виктор Климов из Ленинграда и Сергей Стёпин из Москвы, и я дорвался до сокровищницы мировой НФ литературы! Многие фантасты потом ругали все эти переводы, мол корявые и так далее. А мне было
