сразу потемнело,похолодало над рекой.
И только поле зеленело,
не зная в регби свой покой.
Ребята бегают по полю,
и серебрится лишь река.
Прекрасно все, как сила воли.
И регби – это лишь игра.
«Мне повезло. И вновь летят салюты…»
Мне повезло. И вновь летят салюты,
поднявшись выше дома хоть чуть-чуть.
Мне видно шар. Рассыплется, где людно.
Вокруг него лишь тучи, холод, муть.
Смотрю салют украдкой из-за шторы,
и вижу шапки огненных цветов.
Они сверкают, вьются, словно горы
там за окном, за домом шум шаров.
А вот сегодня снова как-то круто
возник из самолетов чудный шар,
он разлетелся пламенным салютом.
Спасибо тебе летчик и радар.
Какой каскад из самолетов – чудо!
Потом они шли ромбом, просто класс.
Потом они исчезли круг за кругом,
да ими управлял какой-то ас.
Я так встречаю майские парады,
День города, ноябрьский парад.
Летите самолеты, я вам рада.
Взлетайте вверх салюты, мир вам рад.
«Не везет. Не везет. Повезет…»
Не везет. Не везет. Повезет.
Исчезает реальность простая,
что-то долго везение ползет,
когда осень листочки листает.
Видно странный случился расклад,
и финансы ушли по этапу,
не осталось на скромный оклад,
и осталась медведю лишь лапа.
И нечаянно вздрогнул каскад,
и прошли по душе суеверия,
хоть пиши про везения доклад,
и слагай лишь стихи о доверие.
Замолчать, задышать, заморгать,
где каскад, где есть сад, где есть клад.
Все простить, не просить, укусить
этот склад, где оклад, где шел град.
«Кремль Коломенский любила…»
Кремль Коломенский любила.
Он божественно хорош.
От него жизнь не таила,
на Московский кремль похож.
Рядом я с Кремлем ходила,
он держал меня руками.
Поднимал меня над илом,
над землей и над веками.
А потом все позабылось,
Кремль в Коломне, не со мной.
Счастье вечное искрилось
лишь снегами над землей.
«Хорошо, я выйду замуж за тебя на пять минут…»
Хорошо, я выйду замуж за тебя на пять минут.
Ну а ты? А ты расскажешь, как тебя везде зовут.
Хорошо, такой отличный человечный экземпляр.
Ты всегда бываешь трезвый, и любовью только пьян.
Хорошо. Как звать? Как имя? Пусть хоть как тебя зовут.
Человечный и ревнивый, и всегда немного плут.
Хорошо, ты так прекрасен, что почти что неземной.
Но ушли, ушли минуты, ты в стихах лишь был со мной.
«Твоя
