Гимней Гимнеич, сразу же бросая хмурый взгляд на часы.
– Чего сидим? Почему не на свидании? У меня жена машину разбила. Срочно деньги нужны! – раздражительно заметил директор, под злободневный аккомпанемент Мендельсона. – Да… да, дорогая… На том СТО, на котором мы обычно…. Нет… нет… И что сказали? Сколько??? Еще раз повтори? Они прямо так тебе и сказали? Не может быть! Дай трубку! Сколько? Да вы…. И это тоже надо заменять? … Я смотрел, там должно было быть все нормально… Не работает? Ну тогда пусть пока у вас постоит…
Директор положил трубку и посмотрел на меня таким взглядом, что в голове заиграла песня: «Любовь одна виновата, Любовь во всем виновата!».
Снова заиграл Мендельсон. На том конце трубки кто-то орал так, что слов было не разобрать.
– Да, пусть пока стоит… Как? На троллейбу… Да не… Я имею в виду… Пока… Пока не почи… Сейчас таких денег нет… – Гимней Гимнеич покраснел, пытаясь вставить хоть слово. Трубка визжала, орала, истерила. – Ты меня не прави… Да я не… Ну на такси… Нет! Я не…
Трубку снова бросили. Срочно требуется переводчик со скандального крика на обычный язык. Со стажем не менее десяти лет неудачного брака.
– Я на счет клиентки хотела вот что сказать. Мне показалось, что ее решение необдуманное и спонтанное. Внешность я, конечно, считала, телефон взяла, но … – начала я, объясняя, что не верю в любовь с первого взгляда. И вообще методы работы вызывают у меня некоторые сомнения.
– Твоего мнения никто не спрашивает! Есть заказ – работай! – заорал Гимней Гимнеич, протирая об рубашку экран дорогого телефона. – Если часы показывают заказ, это значит, клиентка настроена серьезно! Эти часы для таких, как ты, вечно сомневающихся, повесили. Я просто не хочу доводить до крайности, но твоя тупость и лень выводят меня из себя! Я же тебе рассказывал про часы! На пальцах объяснял принцип их работы!
– Про часы вы мне ничего не рассказывали! – возмутилась я, глядя на его взмокшую спину и сжимая в кармане кукиш.
– Я все тебе рассказывал! Кто виноват, что ты ничего не помнишь! Память у тебя – девичья, дырявая… Тренировать надо! Или записывай, если не запоминаешь! Так, все! У меня дела! Занимайся своей работой, за которую тебе деньги платят! – рявкнуло начальство и громко хлопнуло дверью.
На часах вместо двухсот пятидесяти рублей появился ноль и красная надпись: «За спор с директором!». Вот так я проспорил двести пятьдесят рублей.
Я взяла в руки каталог, посмотрела на эльфика и подумала о том, что приворот по фотографии я еще делать не умею. Но если бы научилась, то кеды обретут вечный покой в шкафу, где пыль им будет прахом, а шуршащий пакет – пухом.
За эти три дня я немного разобралась с медальоном, научившись не только сохранять внешность кандидатки, но и придумывать свою. Внешность, придуманная мной, сразу бы заинтересовала пластических хирургов. При виде меня «в образе»
