что упал самолет и о том, что никто не выжил. Я сразу же переключил волну.
– Почему ты переключил?
– Не люблю слушать новости о катастрофах.
– Там люди погибли.
– И что? – без эмоций ответил я.
– Что значит «и что»?
– 40.000 человек погибло! – сразу же ответил я.
– Когда?
– Бубонная чума. Вымерло практически все население Европы. Тела сжигали на улицах. Женщины, дети все. Представляешь какой запах был? Охота на ведьм, геноцид, истребление и прочие страшные слова описывающие еще более страшные события.
– Я не понимаю, о чем ты, это ведь ужасно. Зачем ты говоришь об этом?
– О том, что это часть нашей жизни. Ты знала кого ни будь из самолета?
– Нет.
– Тогда зачем заморачиваться? Что за хрень? Я не вижу смысла переживать по этому поводу. В наше время любая сенсация становится таковой после чего-то плохого. Массовая скорбь. Люди начинают плакать, переживать, но им просто это внушили по радио, по телевизору, через интернет, внушили то, что так надо. Надо плакать и скорбеть. Еще некоторые люди, скорбят просто для того что бы привлечь к себе хоть какое-то внимание. Лично я не видел ни одного скорбящего спустя 40 дней после трагедии или даже 9 дней.
Она улыбнулась и немного усмехнулась -Это хоть и цинично, но доля логики в этом есть.
Я переключил волну и закурил- мы торопимся? – без эмоционально спросил я.
– Нет. – так же улыбаясь ответила Виктория.
Я попросил её остановится около забегаловки, которая работала круглосуточно. В таких местах всегда кто ни будь есть. Полуночники, которые не могут уснуть и просто сидят там. Случайно проходящие мимо люди или таксисты, которые работают в ночную смену. Как правило они сидят за старыми столами, обтянутыми пленкой и просто смотрят на вокзал, находящийся через дорогу.
Народу было немного и наш заказ из кофе, пиццы и картошки принесли почти сразу.
– Я люблю поесть перед пьянками. Помогает мне не блевануть. – сказал я, налегая на пиццу.
Виктория пила кофе и смотрела на меня- Я впишу это в книгу, пусть будет одной из особенностей главного героя.
– Он много пьет?
– Прилично. Он расследует дело об убийстве и борется с внутренними демонами.
– Как и многие люди- внутри кафе я слышал, как персонал говорили о упавшем самолете- слышишь? – улыбнувшись сказал я.
– Что именно? – Осмотревшись по сторонам произнесла Виктория.
Я усмехнулся -Они говорят о катастрофе, будут говорить еще несколько дней. Все будут говорить, потому что так надо. – Виктория посмотрела на меня и улыбнулась во весь рот пожелтевших от кофе и сигарет зубов. По всей видимости ей нравилось то, как я рассуждаю.
– А ведь ты прав…
Я доел свой ужин, она допила кофе, и мы вышли на улицу.
Виктория шла впереди. Я догнал её и приобнял за талию.
Мы
