мой протест в виде голодовки подействует на хозяина.
─ Сядь. ─ Игнат даже голос не повысил, но по яростному блеску в глазах я поняла, что вывела его из себя.
Я скрипнула челюстями.
─ Даже не подумаю. Крошки в рот не возьму. Если эта грубиянка появится тут, я умру от голода. Вот увидишь.
Глава 3
─ О, Жаклин, дорогая! Рыба сегодня просто восхитительна. Положи-ка мне ещё кусочек.
Домоправительница скривила губы и плюхнула в тарелку гостьи очередной кусок запечённого палтуса.
─ А тебе что положить? ─ Жаклин тепло улыбнулась.
Я отодвинулась от стола и погладила рукой свой раздувшийся живот. Кажется, объелась. Да, кушать больше не хотелось. Хотелось спать. Из-под полуприкрытых век я наблюдала, как худющая модель сметала всё, до чего могла дотянуться. Интересно, сколько лет её не кормили? А, может, в Леночке завелись глисты?
Гордость гордостью, война войной, а обед по расписанию. Не помню, кому принадлежала сия гениальная мысль, но этот кто-то был прав на все сто. Воевать на сытый желудок казалось гораздо приятнее. А в том, что из нас двоих к моменту возвращения Игната в этом доме останется только один, точнее одна, я не сомневалась. Поэтому, промаявшись в своей комнате до ужина, твёрдо решила не умирать от голода. Из любой ситуации, как известно, во все времена существовало два выхода, даже если вас съели. И, коль решить вопрос по-хорошему не получилось, можно попробовать подойти к проблеме с другой стороны.
Елена довольно улыбнулась и промокнула салфеткой пухлые губки.
─ Да, Нэт. Удивил ты нас. Когда я рассказала девчонкам о твоей дочери, те чуть в обморок не свалились.
Нэт? Фу, какая пошлость. Я уже открыла рот, чтобы съязвить по данному поводу, но решила придержать язык. Накоплю побольше яда, чтобы эта жаба сдохла без возможности быть реанимированной. Я чувствовала, что моя неприязнь к Барби росла с каждой минутой. Всё в ней раздражало, всё бесило, и внешность, и бесстыжий наряд, выставлявший на всеобщее обозрение сиськи в виде двух футбольных мячей, и манера говорить, растягивая слова, и, делая длинные паузы.
─ До недавнего времени я сам находился в неведении, пока Российский отдел опеки не отыскал меня.
Мадемуазель Бражкина пожала плечами.
─ И что? Зачем ты привёз сюда ошибку юности?
Кровь в моих венах вновь начала закипать. Сон, как рукой, сняло. Ну почему эта тварь опять говорила обо мне в третьем лице?
─ Елена! Инна моя дочь. Я хочу воспитывать её. Что ждало сироту в России? Детский дом?
─ Там есть весьма неплохие. Впрочем, милый, ты можешь отправить её в хороший пансион и тут. А я, в свою очередь, обещаю посодействовать.
Ага! А у мадам Бражкиной и связи имеются!
─ Инна не поедет в пансион. Я улажу все бумажные вопросы и отдам её в обычную школу в Руане. А лето она проведёт с репетиторами. Девочке нужно подтянуть свой французский.
Барби вздрогнула.
─ Надеюсь, ты не собираешься
