телесериала.
На долю секунды я впустила воспоминание и не успела «захлопнуть» дверь. Они снова горохом посыпались в мою многострадальную голову. Виски снова стянуло болью, я разорвала контакт с мебелью, и она с грохотом упала. Слава Богу, не сломалась. Добротная мебель. Насилу успокоив свои мысли, я повалилась спать. Тяжело, однако. А уж что скажет мне ректор, и думать было страшно.
Проснулась я в хорошем настроении. Голова не болела, чувствовала я себя хорошо. Мыслей никаких я не стала впускать, ибо было чревато. Для себя поняла, что мне придется научиться их как-то фильтровать. Придется взять пример с Шерлока Холмса, у которого мозг был не складом, а аккуратным стеллажом с каталогами.
Мне, свистушке по жизни, как я сама себя называла за легкий характер и отсутствие желания обращать внимание на трудности, было немного тяжко стараться ни о чем не думать, т.к. в моей голове всегда роились какие-то мысли, рассуждения, воспоминания. Я себя ассоциировала с бабочкой, которая беззаботно порхала с цветок на цветок. А тут придется стараться держать голову пустой. Это тяжело для меня.
Выйдя на улицу, я сделала глубокий вдох. «А ведь сегодня у меня день рождения», – вдруг подумалось мне и взгрустнулось. По плану я должна была с подругой поехать в этот день в Петергоф и плескаться в фонтанах. Воспоминания детства об этом городе хлынули лавиной, но усилием воли я их замедляла, чтобы не дать другим просочиться. Получилось! Оказывается, если представить себе все, как в замедленной съемке, то все получается! Я молодец!
Идя по дорожке, мне опять-таки встретился ректор. Одет он был почти также, как и в первый день знакомства. Быстро подойдя ко мне, он вновь придирчиво рассматривал меня.
– Очнулась? – зло прошипел он.
– Да, – кивнула я. – А как я оказалась в изоляторе?
– Где? – не понял он.
– Целительский корпус, – махнула я рукой.
– Я принес, когда увидел тебя, валяющуюся почти без дыхания, – он вновь начинал злиться. – Что ты учудила?
– Заклинание одно отрабатывала. Ментальное, – зачем-то добавила я.
– Что? – задохнулся он от гнева!
– Нельзя работать с мозгом без наставника! – кричал он. – Это верх безрассудства и безответственности!
– Но я же не знала, – нахмурилась я. – Вы говорили, что колдовать в доме нельзя, только на полигоне. Так я и была на полигоне.
– Ты представляешь, что было бы, если бы я не пошел тебя разыскивать!? Ты бы умерла!
– Ну так не умерла, – пожала я плечами. – Что нас не убивает, делает нас сильнее, – продекламировала я ему нашего философа.
– Вон с моих глаз! – гаркнул ректор. – И чтобы духу твоего на полигоне не было!
– А у меня сегодня день рождения, между прочим, – обиженно произнесла я и умчалась в домик.
Закрыв дверь, я рассмеялась. Почему-то было смешно. Но больше всего я
