него самого, а тьма в душе святого – это вещь куда более ужасная и сокрушительная.
– Теперь отвечай мне, – промолвил Даниэль. – Есть ли внутри тебя тьма?
– Да, – сказал Тони.
– И ты хочешь от нее избавиться?
Ответить на этот вопрос куда сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Навряд ли кто-то посчитал бы, что правильный ответ на этот вопрос: «Нет», но правда в том, что мужчинам и женщинам зачастую приходится избавляться от вещей привычных и хорошо знакомых, а ведь иногда мы знаем свою тьму лучше всего на свете.
– Да.
Снаружи забили крыльями и закричали совы. Филины заухали. Малые ушастые совы принялись выводить рулады. Сипухи засвистели с металлическим присвистом. Пестрые неясыти замяукали. Очковые неотропические совы глухо залаяли. Воробьиные сычи зачирикали. Сычи-эльфы нервно засмеялись. Шум перерос в настоящую какофонию, и в воздухе еще более ощутимо повеяло чудесами.
Даниэль снова открыл глаза.
Начала появляться тьма.
Глава 5
После совершения чуда совы, как правило, рассаживаются по насестам.
В ту ночь они не разлетались до тех пор, пока святой не велел им отправляться по домам.
Глава 6
Утро после чуда всегда солнечное.
Это потому, что практически каждое утро в Бичо Раро выдается солнечным. Колорадо давно кичится тем, что триста дней в году наслаждается солнцем, что, строго говоря, не совсем верно, но недалеко от истины. Утро после чуда Тони Ди Ризио не опровергло этого утверждения. За несколько часов солнце проворно вскарабкалось вверх по голубому небосводу Колорадо, и в Бичо Раро потеплело.
Беатрис Сория проснулась раньше всех, несмотря на поздний отход ко сну накануне. Пока она бодрствовала, ее разум напряженно работал, не прекращал этого занятия даже во время сна, а посему Беатрис обычно не тратила много времени на сон. В тот день до рассвета она воспользовалась своим секретным втяжным мостом, чтобы выбраться из своего окна, не разбудив находившуюся в соседней комнате мать. Потом Беатрис пробралась через спящее поселение прямо к телескопу.
Телескоп, точнее параболический радиотелескоп, в ширину раскинулся на шестьдесят футов и возвышался над землей футов на восемьдесят – этакая похожая на котлован тарелка, состоящая из металлических прутов, оптимистично нацеленная в небо. Скелетообразная тень телескопа двигалась вокруг его основания, точно гигантские солнечные часы. Телескоп был построен в пятидесятые годы благодаря совместным усилиям наиболее смекалистых в обращении с налогами членов семьи Сория, якобы в целях наблюдения за погодой, а на самом деле – чтобы шпионить за русскими, и был списан после одного-единственного использования. Главный инженер проекта ни за что не стал бы докладывать о том, какие сигналы перехватила его команда за время работы на этой радиолокационной станции слежения, чтобы
