захотелось, чтобы он показал ей те самые знаменитые места. Они спускались вниз по плохо различимым в темноте ступенькам, а потом постепенно страх перешел в страсть, и эта горючая смесь подняла их над всем миром и очень долго держала на облаках. До тех пор, пока эти облака не пролились на землю кислотным дождем, который навсегда выжег прошлое Зины и остатки ее жизни.
Именно потому, что не все тогда в ее душе умерло под кислотным дождем, Зина согласилась помогать Андрею спустя десять лет.
Наконец показался нужный ей дом. Все это время она очень мало знала о его жизни. Обрывочные сведения поступали от общих знакомых, в основном, от однокурсников по институту. Впрочем, Андрей всегда был необщительным человеком и мало с кем дружил.
Родители его умерли, и он один обосновался в трех комнатах огромной коммунальной квартиры. Из-за этого Угаров страшно ругался с соседями и с управдомом, которые тщетно пытались отобрать у него хотя бы одну комнату и кого-то вселить. Но у Андрея появились мощные связи, и его оставили в покое. А потому он жил так, как и раньше.
Он так и не женился. Конечно, время от времени в его жизни появлялись различные женщины, но ни на одной из них он не был женат. Больше Зина ничего о нем не знала.
Она быстро прошла через двор, где рыжая толстая вислоухая собака грелась на мартовском солнышке, лежа на плитах, под серьезным наблюдением двух черных котов, которые не спускали с нее глаз, сидя поблизости. Картинка, типичная для одесского двора.
Зина быстро нашла нужный подъезд – как оказалось, все эти десять лет он не выходил из ее памяти, – свернула налево, почти под лестницу, и остановилась перед огромной резной дверью, возле которой было девять звонков.
Решение идти к Андрею и требовать объяснений было самым первым, что пришло Зине в голову после того, как она очнулась. К тому же, подсказывало ехидное, черное злорадство, которое всегда присутствует внутри каждого человека и время от времени появляется на поверхность в самый неподходящий момент, Угаров является опытным психиатром и быстро определит, если она сошла с ума. Ведь все это напоминало настоящее безумие: страшный пациент, разгром ее комнаты, труп неизвестной женщины, умершей от ножевого ранения. Может, всего этого нет, и она просто больна?
Среди девяти звонков Зина увидела табличку «Угаровы – К. И. и С. Ф.» и решительно нажала на кнопку. Константин Иванович и Софья Филипповна – так звали покойных родителей Андрея. Было примечательно то, что он так и не сменил табличку.
Нажала еще раз – никто не ответил. Попыталась снова – тишина. Зина решительно стукнула кулаком в дверь, игнорируя звонки. В этот раз она открылась. На пороге стоял босяцкого вида детина лет тридцати, в каких-то немыслимых штанах, с папиросой, свисающей из уголка наглого рта, и с наколками на все плечо.
– Тебе чего? – с интересом уставился он на нее.
– Мне нужен Андрей Угаров, – не растерялась Зина, – я звоню, не отвечает никто.
– Щас,
