было не продохнуть от мужчин в «гавайках» и женщин в пляжных платьях. В изобилии звучала русская речь. Рич, заслышав знакомые фразеологические обороты, усмехнулся, пожал Денису руку, поцеловал Карину в щеку и исчез, унося в папке предварительный контракт, подписанный Давыдовым за обедом в ресторане в Джерси. Дружба – это, конечно, хорошо, но сделка могла принести Мартину больше сотни тысяч долларов, а это весьма весомая причина быть очень настойчивым агентом и гостеприимным хозяином.
Рейс на Арубу поднялся в воздух точно по расписанию, и огромный, как дом, А-320, оставив за собой бриллиантовую россыпь нью-йоркских огней, ринулся на юг. В тот момент, когда замученный бессонницей Давыдов вообразил себе самолетную фею, сидящую на кончике крыла, внизу, под гладким белым брюхом лайнера, плескались волны Карибского моря.
Денис не мог видеть того, что видел и знал экипаж аэробуса – прямо на них с юго-запада двигался грозовой фронт шириною в две с половиной сотни миль. Самолет летел чуть выше бури на высоте 29 000 футов, но все равно – тряхнуть могло серьезно, и обогнуть стреляющую молниями во все стороны тучу у лайнера не получилось бы – сильный встречный ветер резко увеличил расход горючего, ограничив дальность и сократив возможные варианты маневра.
Можно было вернуться в Майями или сеть в Доминикане, но неизвестно откуда взявшаяся непогода не показалась пилоту А-320 столь уж серьезным препятствием. Капитан принял решение идти на грозу, и это, в целом, было верным выбором. Ключевыми словами можно считать слова «в целом», так как никто из летящих рейсом № 322 – ни экипаж, ни тем более пассажиры – не могли знать еще об одном событии, происходившем именно в тот момент, когда аэробус подлетал к грозовому фронту.
В сотне миль от восточного побережья Гаити подводная гора, некогда бывшая вулканом, вдруг задрожала и лопнула, раскалываясь пополам. Естественно, землетрясение в глубине океана не могло сбить лайнер, летящий на высоте нескольких десятков тысяч футов.
Но это было не простое землетрясение.
Возле атлантического побережья острова Гаити. Доминиканская Республика. То же время
Лески, уходящие в глубину, слегка подрагивали от натяжения.
Лодка замерла неподвижно на гладкой темной воде, и двое рыбаков дремали, опершись на борт, в ожидании поклевки. Ночь была тихая. Легкая рябь от дыхания ночного ветерка пробегала по поверхности и тут же исчезала, и тогда звезды отражались в океане как в зеркале.
Сон рыбаков был чуток, но они не могли расслышать того, что происходило на глубине нескольких миль и вдалеке от того места, где на якорях-растяжках качался рыбацкий баркас. Они уже были мертвы, но не знали об этом – смерть только приближалась к лодке, оскалив прозрачные жидкие зубы.
Гора лопнула, земная кора раскололась, словно скорлупа высохшего ореха, и океанская вода потоком хлынула в распахнувшуюся алую щель. Сотни тысяч тонн влаги вскипели от соприкосновения с пузырящейся раскаленной магмой, вырвавшейся из пролома.
Это
