и явился в Белфаст нежданным. Запись в дневнике Уорни от 27 декабря подытоживает исход событий[189]:
Красный день календаря. Мы сидели утром в кабинете, и примерно в 11 часов на подъездной дорожке показалось такси. Это был Джек! Его демобилизовали… Мы вместе пообедали и отправились на прогулку. Словно бы страшный четырехлетний сон рассеялся, и мы вернулись в 1915-й.
13 января 1919 года Льюис вернулся в Оксфорд и возобновил учебу, столь беспощадно прерванную войной. В этом университете он проведет следующие тридцать пять лет.
Часть II
Оксфорд
Глава 4. 1919–1927
Обманы и открытия: от студента до оксфордского дона
С окончанием Великой войны в Оксфорд хлынули новые студенты. Более 1800 демобилизованных солдат и офицеров возобновили или начали учебу в первый послевоенный год. Среди них был и К. С. Льюис, вернувшийся в Университи-колледж 13 января 1919 года. К его удивлению, привратник колледжа – очевидно, это был легендарный Фред Бикертон[190] – сразу же узнал его и провел в те старые комнаты во дворе Рэдклиф, которые Льюис занимал летом 1917 года. Оксфорд существенно смягчил условия приема для послевоенного потока студентов, прошедших армию или флот. Как демобилизованный офицер британской армии, Льюис был освобожден от вступительного экзамена, который не сумел сдать перед войной[191]. Неспособность овладеть базовыми математическими знаниями больше не препятствовала ему получить диплом Оксфорда.
Льюис уже был влюблен в Оксфорд – и в его потрясающую архитектуру, и в богатое интеллектуальное наследие. Это был город культуры и образования, непричастный к имперской эксплуатации колоний или к индустриальному осквернению ландшафтов. Как писал Льюис в «Духах в темнице», Оксфорд – один из немногих великих городов, который
Построен не ради грубой выгоды в деньгах,
Не ради власти волчьей иль империй пира.
Льюису-студенту, как и потом Льюису-преподавателю, Оксфорд казался прекрасным городом, питающим и растящим иные империи – царства духа. Он видел
Чистый город, который баюкают древние реки,
Средоточье видений, ослабление тяжких оков,
Башня снов и прибежище редких умов[192].
Эти видения и мечты, как был уверен Льюис, наилучшим образом питаются и растут, припадая к первоистокам западной цивилизации, к культуре Древней Греции и Рима. Желая «расширить свой ум», Льюис погрузился в языки и литературу классической эпохи.
Классические языки: студент Университи. 1919 год
Льюис давно уже принял судьбоносное решение – делать академическую карьеру в Оксфорде[193]. Запасного плана не имелось. Льюис знал, кем хочет стать и что для этого надо делать. Он выбрал классические языки и литературу, курс, который в Оксфорде именовался Literae Humaniores. То был бриллиант в короне
Lewis Papers. Vol. 6. Р. 79.
См.:
Письмо Альберту Льюису от 27 января 1919 // Letters. Vol. 1. P. 428.
Spirits in Bondage. P. 82–83.
Отметим прямое и недвусмысленное заявление Льюиса о «желании получить членство». См.: Письмо Альберту Льюису от 27 января 1919 // Letters. Vol. 1. P. 428.
