уже усадил Луку в широкое низкое кресло. Уложил его руки и ноги в специальные углубления, после чего затянул каждую конечность ремнями. Ядугара больно сдавил ему щеки и раздвинул челюсти.
– Пей! – приказал господин, заливая обжигающе приторную жидкость.
Та не смачивала глотку, казалось, что она, напротив, сушит слизистую. В желудке разгорелся пожар, в глазах потемнело, а стук сердца отдавался в ушах боем набата.
– Зачем это? – у Луки пересохло в горле, но господин его расслышал.
– Возьми пробу слюны и залепи ему рот и глаза, – сказал он Пенанту. – Надеюсь, он не завтракал?
– Никак нет, господин! Я поднял его пинками и сразу отправил умываться и к вам.
– Хорошо.
Лука услышал, как господин потер руки.
– Тогда приступим!
Глава 13. Крайне любопытный экспонат
Исследования господина Ядугары продолжались все утро, а после сытного обеда, во время которого Лука лежал без сознания, возобновились. К этому времени обездвиженный подросток, лишенный чувствительности, ощущал себя зависшим в бездонном ничто – как это было с ним всю его жизнь.
– Совместимость стопроцентная! Прекрасно, прекрасно, – довольно и протяжно рыгнув, замурлыкал Ядугара. – Готовимся к переливанию.
– Можно будет и мне, господин учитель? – дрожащим от возбуждения голосом спросил Пенант.
– Ты еще молод, Пен. При должной эксплуатации тела мальчишки хватит на пару лет. Кроме того, мы не проверили его совместимость с тобой.
– Но ведь я совместим с вами? Может, и с ним, раз уж…
– Пен, не отвлекайся! И не забывай, что в очереди на обновление стоит ряд влиятельных и уважаемых господ! Их терпение небезгранично, а подходящий экземпляр у нас всего один! И если имперский целитель узнает… Упаси Двурогий!
– А клиенты…
– Нет, Пен! Они не будут трепать языками, ты же знаешь.
– Можно, я хотя бы попробую?
– Нет!
– Но, господин…
– Все потом, Пен! – раздраженно отмахнулся господин Ядугара. – Заряжай…
На долгое время Лука отключился, а когда очнулся, ощутил запах чего-то тухлого и кислого.
– Переворачиваем, – откуда-то издалека донесся до него голос целителя.
То, что теперь он лежит на животе, мальчик понял только по прилившей к лицу крови. Все тело потеряло чувствительность.
– Скальпель… Надрез… – голоса доносились смутно, будто уши залили воском, впрочем, так оно и было.
Глаза мальчика тоже были залеплены, но внезапно он увидел текст. Буквы появлялись в плывущей темноте и строчка за строчкой информировали:
Зафиксированы множественные рассечения кожного покрова…
Зафиксированы множественные рассечения мышечной ткани…
Фиксируется значительная потеря крови…
Активация
