нас рассказами про гоблинов и прочих существ, обитающих в лесу за деревней, но Кете, Йозеф и я с детства перестали воспринимать эти байки всерьез. В восемнадцать лет я была уже слишком взрослой для бабушкиных сказок, но до сих пор наслаждалась тайным трепетом, который охватывал меня при любом упоминании Короля гоблинов. Несмотря ни на что, я все еще верила в него. Все еще хотела верить.
– Каркай на кого-нибудь другого, ворона старая! – обиженно надула губы Кете. – И чего ты все время ко мне цепляешься?
– Помяни мои слова, Катарина, – Констанца вперила взор в мою сестру. На морщинистом бабушкином лице острыми были только эти глаза-буравчики, выглядывавшие из-под волн пожелтевших кружев и линялых рюшей. – Если не перестанешь беспутничать, тебя утащат гоблины!
– Ну хватит, Констанца, – перебила я. – Оставь Кете в покое и дай нам пройти. Мы должны вернуться до прибытия маэстро Антониуса.
– Угу, не дай бог опоздать на прослушивание, которое великий скрипач устраивает нашему драгоценному крошке Йозефу, – пробормотала сестра.
– Кете!
– Ладно, ладно. – Она вздохнула. – Не переживай, Лизель, все пройдет отлично. Ты хуже курицы, заслышавшей под дверью лисицу.
– Ничего не пройдет отлично, если Йозеф останется без смычков. – Я повернулась к двери. – Либо поторопись, либо я ухожу без тебя.
– Погоди. – Кете схватила меня за руку. – Дай-ка я кое-что сделаю с твоей прической. У тебя просто роскошные кудри, так жалко, что ты прячешь их, заплетая косы. Я могла бы…
– Воробей останется воробьем даже в павлиньих перьях, – я стряхнула руку Кете. – Не трать время зря. Все равно Ганс… то есть никто не обратит внимания.
Услышав имя жениха, сестра поморщилась.
– Будь по-твоему, – коротко бросила она и, не говоря более ни слова, прошествовала к выходу.
– Ке… – я было рванулась за ней, но Констанца меня задержала.
– Приглядывай за сестрой, девонька, – предупредила она. – Хорошенько приглядывай.
– А я чем занимаюсь? – огрызнулась я. Беречь семью, присматривать за родными всегда было моей заботой, моей и маминой. Мама ведала гостиницей, которая давала нам крышу над головой и средства к существованию, а я пеклась о тех, кто превращал жилье в полноценный дом.
– Правда? – Бабушкины темные глаза буравили мое лицо. – Имей в виду, присмотр нужен не только Йозефу.
Я нахмурила брови.
– Ты о чем?
– Забыла, какой сегодня день?
Иногда было проще уступить Констанце, чем игнорировать ее речи.
– И какой же? – со вздохом спросила я.
– День, когда умирает старый год.
По моей спине снова пробежал холодок. Наша бабушка упорно придерживалась старых законов и старого календаря, согласно которому в последнюю осеннюю ночь год завершается, и грань между мирами делается тонкой. В эту ночь существа, населяющие Подземный мир, выходят
