как мне известно, северные огнепоклонники. Но вот зороастрийцы они, как мы, или просто язычники, не ведаю, – учитель задумчиво прикрыл глаза и продолжил речитативом: – Русы возделывают просо и лён, разводят пчёл и свиней, но больше всего любят воевать. И есть у русов хакан, а вокруг него собирается дружина и жрецы. И идут они воевать на своих соседей, славян, чтобы брать у них себе добычу на содержание, ну и прочие полезные предметы.
– Какие? – опять не удержался я.
– Ну не знаю, – удивлённо пожал плечами почтенный Умар. – Что у них, славян можно взять? Чем славяне торгуют с Константинополем? Меха, мёд, воск, кожа, рабы. Вот и русы, наверное, с них берут то же самое… Так, и что ещё вспомнилось – у русов глаза, как у кошек. Вот вроде и всё!
– А я знаю славянский язык, – гордо заявил я своему учителю (могу ведь хоть чем-то похвастаться?). – Мой отец как-то раз, на пробу, купил двух гулямов из славян. Мне тогда четыре года исполнилось. Одного из них ко мне приставили – до совершеннолетия. Так я и выучился говорить на их языке.
– Это похвально, – заметил учитель. – Знание чужеземных языков ещё никому не было в тягость. Но я бы тебе посоветовал присовокупить к своим познаниям и ромейский язык. Много мудрости смог бы ты почерпнуть из общения с западным народом.
Тут я спохватился, что беседа наша начинает перетекать в другое русло, и попытался вернуться к истокам:
– Конечно, учитель, но не могли бы вы дать определение: какая из себя живая вода? Как мне узнать её?
– Живая вода, она и есть живая. Ни по цвету, ни по запаху не отличается от обычной. Но знаю, что она не может превращаться в лёд, и не испаряется. Что если отрезанную конечность приставить к ране и полить живой водой, то она прирастёт. А если на только что умершего побрызгать этой водой, то он оживёт, прервав своё шествие к мосту возмездия Чинвату.
– Благодарю, учитель! – поблагодарил я за рассказ.
– А ты, я вижу, даже рад отправиться в дальние края? – приподнял бровь мобед.
– Конечно! – я пошире расправил плечи. – В конце концов, мой род происходит от Рустама. Мой прадед голыми руками задушил горного барса. Мой дед сразил в одном бою двенадцать воинов. Мой отец не раз приносил с охоты на своих плечах джейрана, пробежав без отдыха горными тропами три-четыре фарсанга. А разве я не сын своего отца?
– Похвально стремление мужа достичь своей доблестью славы,
Когда он на подвиг стремится не ради наград и забавы,
– продекламировал двустрочие почтенный Умар. – Что я могу сказать? Ты сам уже всё решил, зачем мне отговаривать тебя? Живую воду вряд ли найдёшь, а вот мир познаешь – это точно. Только не забудь одно правило. Принимай мир таким, какой он есть, и тогда он примет тебя. Принимай истину такой, какая она есть, и тогда она откроется тебе. И возьми с собой бумаги, а лучше – папируса побольше, и чернил, и записывай всё, что тебе покажется интересным и стоящим внимания. Это важно по двум причинам. Во-первых, большинство кочевников к учёным относятся лучше,
