сказочках) ходил с митинга на митинг, стоял поодаль, прислушивался да принюхивался, но на рожон не лез, всё больше помалкивал, не распахивал глубины своей души, ни с кем не делился самым сокровенным – убеждениями, значит. Он имел в виду еще одно напутствие папеньки и маменьки: береженого – и Бог бережет. Он также знал, что родители плохого ему не присоветуют.
Его осторожничанье привлекло внимание определенных людей. Вот он стоит у огромного окна аудитории и зубрит УК. Зубрит, а не забывает косить глаз и на то, что происходит за окном, то есть на стихию. И тут замечает рядышком мужичка, еще молодого и такого, как Дениска же, невзрачненького, с такой же бедной, как и у Дениски, растительностью на голове.
– Молчишь? – без приветствий спрашивает неведомый Дениске гражданин.
– Так ведь… это… ну… Как говорится, слово – серебро, а молчание все-таки – золото.
– Гы-гы-гы! – коротко и неумело, но со значением, хохотнул гражданин. – Значит, ближе к благородным металлам держишься?
– Так ведь… – Дениска кивает в ответ. – Понадёжнее…
– Ты, гляжу, – умничка. Так держать! – говорит гражданин и предлагает Дениске. – Держись моей стороны и у тебя все будет наилучшим образом.
Дениска захлопал белёсыми ресницами.
– Что есть «наилучшим»?
– Увидишь, – загадочно сказал незнакомый гражданин и снова мрачновато гоготнул.
– Но… Я ведь… Не знаю вас…
– Твой коллега, Путинцев, однокашник… Бывший уже…
– А… Ну, да…
– Поди, слыхал?..
– Кое-что… Преподаватели вами гордятся, говорят, что сразу вам предсказывали великое будущее.
Путинцев со смыслом повторил:
– Держись моей стороны и великое будущее тебя тоже не минует.
– А… это… ну… Не… это… не обманете?
– Однокашники, – важно заметил Путинцев, – своих не кидают.
Юнец и еще совсем не старый мужичонка подружились. На почве? Право слово, не знаю. А биографы как-то этот предмет обходят стороной.
Ясно лишь одно: Путинцев Дениску больше не выпускал из поля своего острого зрения и из цепких и весьма-таки когтистых своих ручонок. Держал всегда неподалеку, без конкретных и нужных дел не оставлял.
Скоро сказка сказывается, но не менее скоро и дело делается… У отдельно взятых граждан, конечно. У того же Дениски, к примеру. Твердо взбирался наверх Наставник (здесь и далее имеется в виду Путинцев), тяжело ступая по скользким ступеням иерархической лестницы, а следом, тихо-тихо, почти неслышно для всех следовал и Дениска. Впрочем, его уже так никто не называл. Теперь он для всех был Денисом Александровичем – только так, а не иначе.
Время – скоротечно, но и иные карьеры не менее быстры. Вот
