нам принесли горячий эль.
Я уже сбросила с себя все, что могла, и теперь расчесывала пальцами волосы, выжимая на пол струи воды. Высушить бы их…
– Вернешь мне магию? – спросила я у Арланда.
– Через пару часов сама вернется, – устало сказал он, грея руки о теплую кружку.
Я открыла было рот, но инквизитор поднял руку.
– Никаких вопросов! – предупредил он. – Ни единого.
– Поедешь со мной за сокровищем для Лорена? – быстро спросила я.
Он нахмурился.
– Мы с Дейком поссорились, – проговорила я, делая глоток из кружки. – Лорен отправил меня одну, но я не уверена, что справлюсь. Я даже карты читать не умею. Если кому-то захочется получить награду за голову ведьмы, я не уверена, что смогу за себя постоять.
– Я не собирался охотиться на тебя, – сказал Арланд, вперив в меня угрюмый взгляд. – Я с первого дня знал, кто ты, Ведьма с Равнин, и даже пальцем тебя не тронул.
– Я знаю, что ты не причинил бы мне вреда. Поэтому пошла за тобой в лес, – я взглянула на него, давая понять серьезность своих слов. – Дейк с первого дня предупреждал меня, что ты опасен, но все же я пошла за тобой. Понимаешь?
Наши взгляды встретились. Несколько долгих секунд мы смотрели друг на друга, пока лицо Арланда не смягчилось.
– Мы не враги, – повторила я, следя за его глазами.
– Друзьями нам тоже не быть, – ответил инквизитор, ожесточенно отвернувшись.
Передо мной сидел совсем не тот человек, с которым я мило болтала в библиотеке. Я не могла знать, что творилось у Арланда в голове, но я видела, что ему было плохо. Он был на грани.
– Я хочу помочь, – сказала я. – Я вижу, что тебе нужна помощь.
– Ты мне не поможешь, – тихо ответил инквизитор, опуская взгляд на стол.
– Может быть, у меня получится?
– Ты и себе помочь не в состоянии, – он раздраженно поморщился. – Что с тобой стало, великая ведьма? Ты, гроза трех столиц, не способна даже свечку поджечь, не истратив половину резерва!
– Мне отшибло память, – сказала я, смотря на него без тени стыда. – Я ничего не помню, ясно тебе? Даже собственное имя мне сообщили другие люди. Я учусь жить заново.
– Это… многое объясняет, – проговорил он, все еще хмурясь. Он вел себя, как подросток, до которого родители пытаются донести, что курить вредно. Неужели не мог смириться с мыслью, что я не желаю ему ничего плохого?
Кстати о курении…
– У тебя при себе трубка? – спросила я, чувствую подступающее желание немедленно закурить.
Инквизитор молча достал из своей сумки трубку, набил ее и поджег, поднеся к табаку уголек, который вытащил из очага. Видимо, толстые перчатки отлично защищали от жара.
Приняв от него костяное сокровище, я блаженно затянулась. Точно курила раньше, больше никаких сомнений…
Арланд сидел напротив, откинувшись на спинку стула, и искоса наблюдал за
