style="font-size:15px;"> В совхозе своя швейная мастерская. Большая, здание, где работали портнихи, в три этажа. Туда устроилась на работу мама Аркаши. Когда началась война, шили военное обмундирование: гимнастёрки, солдатские брюки, которые смешно назывались «галифе». Аркаша запомнил, как зимой мама приносила работу домой, шила солдатские телогрейки и ватные брюки. И ещё солдатские рукавицы с отдельным указательным пальцем. Аркаше объяснили, чтобы на войне можно стрелять, не снимая рукавицы. Чтобы солдат руки не обморозил. Но Аркаше всё равно было непонятно, как таким большим неуклюжим пальцем можно нажать на спусковой крючок винтовки, он туда не влезет. Но такая была выкройка, такой был заказ. И какой-то неведомый изобретатель рукавицы гордился, что проявил заботу о воюющих солдатах.
С сестрой Аркаша несколько раз ходил в совхоз, навестить работающую в мастерской маму. В совхозе, проходя по одной из аллей, всякий раз останавливались, чтобы рассмотреть бюст Ленину и бюст Сталину на высоких с человеческий рост постаментах.
Во время этих хождений в совхоз Аркашу больше привлекали утята. По соседству с Лениным и Сталиным находился небольшой пруд с близко посаженными деревьями вокруг него и яркой сочной травой, украшавшей берег. Из пруда выходила утка, неторопливо переваливаясь с боку на бок, а за ней в ряд цепочкой семенили маленькие жёлтые утятки. Они были такие пушистенькие, такие хорошенькие, что Аркаше всякий раз хотелось подержать их в руках, погладить эти живые комочки. Желание поймать напоминало азарт, инстинкт охотника, с той разницей, что вовсе не собирался их убивать, делать своей добычей. Но всякий раз, когда приближался к утятам, мама-утка крякала, подавая команду, с плеском входила в воду, и послушная малышня, взмахнув покрытыми пушком крылышками, бросалась вслед в воду. Выводок отплывал на безопасное расстояние, и Аркаше ничего не оставалось, как любоваться издали красотой этого чуда природы, дружной утиной семьёй.
На фронт ушёл дядя Коля, о чем сообщил письмом. Письма читали вслух. Сперва пришло письмо от жены дяди Коли. Сообщала, что 6-го июля сорок первого в три часа дня проводила своего любимого мужа. От дяди Коли сначала пришло письмо без обратного адреса. Потом письмо с адресом: «Действующая Армия. Полевая почтовая станция № 813 ЛАП-790 литер А взводуправление 1-го дивизиона».
В письме: «Здравствуйте дорогие родные! Папа, Шура с ребятками и Зина! Я жив и здоров. Про Андреевича не упоминаю, потому что он, наверное, тоже на фронте. Я нахожусь на фронте западного направления. Как получите моё письмо, пишите скорее мне ответ, как вы живёте, все ли живы и здоровы. Вот уже скоро будет два месяца, как я в армии, а писем ниоткуда не получал. Из дома от Веры тоже пока писем не было. Как чувствует себя Шура с ребятками? Аркаша, наверное, большой стал и научился писать, пусть мне на фронт пришлёт письмецо. Да и Люлеша пусть не забывает дядю Колю. Мне отрадно будет получить от всех вас весточки. Я ведь ещё ни от кого не получал писем. Пишите мне все. Крепко вас всех целую и желаю
