Катя, – но он ушел как раз часов в шесть.
– В свою каюту?
– Нет. Сказал, что на берег. Мы ведь уже причалили.
– Зачем?
– Жене цветочков нарвать. – Поразительно. Никакой иронии в голосе. Высокие отношения!
– Нарвал?
– Да. Но говорит, что выбросил по дороге, когда услышал шум на верхней палубе и побежал туда.
– Так. А что с пиджаком?
– Он говорит, что там нечаянно заляпал.
– Плохо. Ну ладно. А кто вообще сказал милиции про проигрыш и, стало быть, про возможный мотив?
– Помощник капитана.
– А он-то откуда знает?
– Не знаю, – задумалась Катя и тут же нашлась: – Может, официант доложил? Или бармен? Они после игры еще в баре посидели. И Саша с Геной ссорились. Как всегда.
– Ясно. Ну что же, следствие началось. Хотя дела наши не очень-то благополучны. Главное сейчас – найти какой-нибудь другой мотив. Если что вспомните – тут же звоните Игорю.
Вновь синхронное кивание в ответ. Полная гармония. Я же тебе говорю, Татьяна, что у них высокие отношения. Тебе не понять.
– Гражданки, пройдемте! – в дверь осторожно постучали. Ну что же, пора приниматься за дело. А гражданки поедут за своими мужьями и любовниками.
– До свиданья, Таня. Мы на вас надеемся, – проговорила совершенно уже успокоившаяся Катя.
Ну правильно, чего волноваться: мужа ведь убили, не любовника. А за отмазку любовника взялась лучший тарасовский частный детектив Танька с редкой фамилией Иванова. Она все сделает в наилучшем виде, они же слышали «о ней столько хорошего».
– Таня, найдите его, пожалуйста. – Ага, а Ира чуть не плачет. Все-таки любимого человека убили, не хухры-мухры.
У меня не было сил отвечать, я просто кивнула им обеим на прощанье. Мне, конечно, будет труднее вести расследование: как только они сойдут с корабля, я тут же вспомню, что забыла выяснить у них какие-то важные детали. Но зато мне будет гораздо проще и спокойнее жить, а то рядом с ними я постоянно чувствую себя недолеченной пациенткой дурдома.
Интересно, как же они дальше жить будут? Если я смогу отмазать их драгоценного Гену? Наверное, появится у нас в Тарасове дружная шведская семья… Хотя нет: Гена же ни о чем не подозревает. У него же метания и угрызения совести… Он же сейчас, наверное, страдает не только от того, что убит его лучший друг и его, Гену, обвиняют в убийстве. Он же наверняка страдает от вульгарности мотива убийства! Вы только представьте себе: какие-то пошлые деньги, какие-то двенадцать тысяч! И это ему! Человеку с почти шекспировскими страстями! Любит одну, женат на другой, обманывает лучшего друга…
Стоп, стоп, Татьяна. Ира с Катей уже давно ушли, а башка у тебя такая же дурная, как в их присутствии. Так, волю в кулак, прийти в себя! Какое тебе дело до того, как будут они устраивать свою дальнейшую жизнь? Да пусть хоть перебьют друг друга от большой любви. Тебе главное что? Правильно, сделать работу и получить остальные деньги. Все прочее тебя что? Правильно, не касается.
И вообще, чего
