Петрович и был директором их филиала.
– Он сам и есть наше руководство!
– Ивану Петровичу предстоит либо понижение в должности, либо он может уйти на пенсию.
– Мы в этом году отмечали его юбилей – шестьдесят пять лет!
– Вот именно. Он уже пенсионер и перерабатывает. Пора ему дать дорогу молодым. Сколько можно сидеть на своих местах, занимая их по привычке! Сколько выставочных пространств мы освоили в прошлом да и в этом году? Новых? Ни одного! А сам музей! Тут же детям не на что посмотреть! Ни в одном зале нет мультимедийного пространства!
– Если выделят ресурсы, живенько состряпаем.
– Вот именно! А Веня знает, как добиться средств на все наши идеи! Через год ты не узнаешь наш музей!
И Ксюша почувствовала, как поневоле тоже загорается. Мультимедийный отдел или целый сектор – это была ее давняя заветная мечта. Подумать только, как выигрышно бы смотрелся на большом экране переход армии через Альпы! А как можно было бы обыграть трусливое поведение союзнической австрийской армии, равносильное предательству, оставившей наших голодных и измученных боями солдат без фуража, боеприпасов и даже провианта. Или вот русские войска попадают в окружение в Мутенской долине. Вот стоит фельдмаршал, голова его обнажена, волосы растрепаны, он уже стар и сед. За ним стоят офицеры, за ними воины. Все они выглядят растерянными. Но даже в таком отчаянном положении фельдмаршал не сдается. Пусть и с большим трудом, но он прорывает оцепление французов и уходит, спасая свои полки.
– А с приходом новой власти ресурсы выделят на любые наши затеи!
Ксюша очнулась от своих размышлений. Георгий смотрел на нее, и в его глазах горел огонь.
– Представляешь, у нас будут средства на реализацию всех наших с тобой задумок, всех наших идей!
Да, заманчиво. А для этого всего-то и нужно было, что совершить одно предательство. Даже не предательство, а так… формальность. Коли уж все решено заранее. Вот сейчас взять и поставить одну-единственную малюсенькую подпись, даже не подпись, а так, закорючку, и девушка получала исполнение своей заветной мечты. Той самой мечты, которая в царствование Инны Карловны, скорей всего, так и останется нереализованной.
Ксюша даже не понимала, зачем им понадобилась ее подпись. Раз этот документ ничего не решает, могли бы сами за нее и расписаться. Сложного, честное слово, в этом ничего нету. Но Вене по какой-то причине нужно было согласие самой Ксюши. Для этого он и подослал к ней Георгия.
– Я еще разок прочитаю. Можешь мне не мешать?
– Хорошо. Я выйду, мне как раз нужно решить несколько вопросов. Вернусь минут через пятнадцать.
– К твоему возвращению все уже будет готово, – заверила его Ксюша.
И стоило Георгию выйти, как она тут же сделала снимок злополучного документа целиком. Потом отдельно сняла текст петиции, а затем подписи, постаравшись, чтобы все они попали в кадр. После чего с отвращением бросила гадкую бумагу обратно на стол Георгию, с трудом не поддавшись искушению
