раз все происходило по заведенному обычаю: после чая ее и стеснительного Константино оставляли одних на веранде. Иногда он начинал заикаться от волнения и краснел. Сначала он не очень понравился Софии – ее смущал его чуть крючковатый нос, – но затем она к нему привыкла и сочла вполне привлекательным. Его мягкость и трогательная наивность импонировали ей. В то же время в Константино чувствовалась твердость характера, которую она высоко ценила в мужчинах. Они подолгу гуляли по саду, взявшись за руки. Софию не покидало ощущение, что за ними постоянно наблюдают. Константино ни разу не попытался поцеловать ее, довольствуясь тем, что пальцы их рук были тесно сплетены. В конце концов София сама обняла его и подставила губы для поцелуя.
Она не ожидала, что это ей так понравится. Константино казался не менее пораженным, чем она сама, и привлек ее к себе.
– Я люблю тебя, София. Я люблю твой голос, твою походку, твой запах, твои волосы, люблю… Я хочу, чтобы ты стала моей женой. – Он с такой силой сжал ее в объятиях, что у нее перехватило дыхание.
Когда он отпустил ее, у него было такое взволнованное лицо, что она невольно рассмеялась, запрокинув голову. В этот момент их видел Роберто Лучано, который подъезжал к дому на машине. Его никто не ждал, он хотел сделать семье приятный сюрприз.
Поцеловав жену, он первым делом спросил, кто эта девушка. Грациелла заранее продумала, как скажет мужу о Софии, как заставит его свыкнуться с мыслью о невестке, которую не он сам, а Константино приведет в дом, но теперь смешалась и покраснела, как ее стеснительный сын.
– Ты помнишь девушку, которую Альфредо привез в дом?
– Альфредо привозил много девушек, я не помню всех. Что они делают там в саду?
– Константино ухаживает за ней. Если ты перестанешь кричать, я все объясню.
– Ухаживает? Здесь? И ты это позволяешь?
– Конечно позволяю. Он пригласил ее к нам. Мальчик влюбился.
Даже после стольких лет брака Роберто мог смутить ее своим хмурым взглядом. Грациелла не сразу нарушила воцарившееся молчание.
– Она сирота, ей всего семнадцать лет. У нее никого нет, даже родственников…
– Пусть убирается из моего дома. Я не люблю, когда тут чужие люди. Попроси ее уехать по-хорошему.
– Этот дом и мой тоже. Я не стану этого делать. Она милая девочка, и он ее любит.
Роберто бросился на веранду и крикнул, чтобы Константино шел домой. Альфредо, который возился с мотоциклом, вздрогнул от неожиданности, услышав голос отца. У него сжалось сердце от страха. Так было всегда, с самого детства: даже если он ни в чем не провинился, его охватывал ужас от такого отцовского тона.
София видела, как Константино побледнел, заслышав голос отца, и напрягся.
– Отец, он вернулся…
Он нервно поправил узел галстука, хотя тот был в полном порядке, и пригладил волосы. Печально улыбнувшись Софии,
