Алена, Мэтью дождался, когда его шаги затихнут, потом внимательно и встревоженно посмотрел на меня:
– Это не сильно по тебе ударило, mon coeur?
– Ничего, я справлюсь, – ответила я, глядя на стол.
Там было разложено прошлое. Вот только где взять ясное будущее?
– Пойду переоденусь, – сказал Мэтью, чмокая меня в щеку. – Я недолго. Потом спустимся на завтрак.
– Не торопись, – ответила я, добросовестно изображая искреннюю улыбку.
Когда Мэтью ушел, я потянулась к золотому наконечнику стрелы. Вспомнила, как Филипп настоял, чтобы я надела его на свадьбу. Тяжесть наконечника действовала успокаивающе. Металл быстро нагрелся от моего прикосновения. Я перекинула цепь через голову. Острие наконечника замерло у меня между грудей. Его грани успели стереться и не царапали кожу.
В кармане джинсов что-то зашевелилось. Сунув руку, я достала связку шелковых нитей. Нити прядильщицы. Они вместе с нами переместились из XVI века. Но если рукав свадебного платья выцвел и истлел, если выцвели ленточки, которыми были перевязаны мои письма, то нити были яркими и крепкими. Они переплетались и танцевали вокруг запястий, словно яркие змейки. Их сплетения давали новые оттенки, чтобы через мгновение вернуться к первоначальным цветам. Затем нити поползли к голове и добрались до волос, словно что-то там искали. Я осторожно их вытащила и спрятала в карман.
Мне была уготована участь прядильщицы. За короткое время я научилась плести сложные узлы заклинаний. Но смогу ли я когда-нибудь понять хитроумные узоры паутины Филиппа де Клермона, которую он сплел больше четырехсот лет назад, принеся кровную клятву и сделав меня своей дочерью?
Глава 4
– Ты собирался когда-нибудь рассказать мне о своей роли ассасина в семье де Клермон? – спросила я, протянув руку за грейпфрутовым соком.
Я завтракала на кухне, где Марта накрыла стол. Мэтью сидел напротив и молча смотрел на меня. Он сумел тайком провести сюда Гектора и Фаллона. Собаки прислушивались к нашему разговору, но еще больше их интересовала еда, расставленная на столе.
– И услышу ли я об отношениях Фернандо с твоим братом Хью? Меня растили две женщины, которые были не просто близкими подругами. Не стоило скрывать от меня такие сведения из боязни, что я могу их осудить.
Гектор и Фаллон посмотрели на Мэтью. Как и я, они ждали ответа. Мэтью продолжал молчать. Тогда собаки вернулись к созерцанию еды.
– А Верена показалась мне симпатичной, – сказала я, намеренно провоцируя мужа.
– Симпатичной? – изогнул нависшие брови Мэтью.
– Ну, за исключением ножа, который она таскает за голенищем, – уточнила я, довольная, что моя стратегия сработала.
– Ножей, – поправил меня Мэтью. – Ты видела лишь один. Второй спрятан у нее на поясе, а третий – в лифчике.
– Никак Верена успела побывать в герлскаутах?
Похоже, теперь был мой черед удивляться. Увы, ответить
