а эта чаша, может быть, вообще семнадцатого…
Священник не отставал от него:
– Этот крест, может быть, носил сам преподобный отец Евстихий, окормлявший местную паству в позапрошлом веке! А этот оклад наверняка из тех даров, которые преподнес церкви купец первой гильдии Скоробогатов, достойнейший человек, церковный староста в предреволюционные годы!
– Я извиняюсь, – подал голос участковый. – Вам, конечно, интересно все эти вещички разглядывать, только для меня-то они вещдоки. У меня их завтра начальство заберет, отвезет в область, там они, конечно, будут сохраннее. А только пока они здесь, мне бы хоть что-то про них узнать, чтобы следствие с мертвой точки сдвинуть. Что это за вещи, как они в озеро попали, а самое главное – кто мог про них знать и что приблизительно находилось в том третьем ящике, который пропал? Я вам навстречу пошел, разрешил на всю эту красоту полюбоваться, так будьте уж так любезны, помогите и вы мне, если можете!
– Насчет этого ничего вам не могу сказать, – задумался Сретенский. – Я, как музейный работник, могу только установить, к какой школе относятся эти изделия и когда примерно их изготовили. На этом этапе изучения для меня, конечно, было бы особенно интересно составить их подробную опись…
– Опись бы хорошо составить, – вздохнул Василий. – А то вещички дорогие, мало ли что затеряется, а мне потом отвечать… не хочется быть крайним!
– Да вот, кстати, какой-то конверт! – Сретенский раздвинул чаши и кресты и извлек с самого дна ящика водонепроницаемый пакет, скрепленный печатью с орлом и свастикой. Торопливо вскрыв конверт, он извлек из него сложенный вдвое лист плотной желтоватой бумаги, по которому бежали строчки вычурных готических букв. – Я по-немецки немного понимаю, – проговорил искусствовед неуверенно. – Однако готический шрифт разбираю с трудом. Могу только сразу сказать, что это как раз и есть опись всего содержимого этого ящика. Думаю, что и во втором ящике мы найдем такой же конверт. Да, и еще могу прочесть имя того, кто составил опись. Вот тут, внизу, обычными буквами написано – штурмбаннфюрер Отто фон Армист. Судя по тому, как аккуратно и тщательно составлена опись, этот штурмбаннфюрер был человек образованный.
– Я, со своей стороны, – вступил в разговор священник, – могу посоветовать тебе, сын мой, поговорить с отцом Тимофеем, настоятелем Троицкой церкви в селе Узковатом. Этот достойный, уважаемый пастырь в весьма преклонных летах, и он прожил в здешних местах всю жизнь, так что может помнить и те давние события. А память у него очень хорошая, так что он расскажет тебе, сын мой, много полезного…
Двое конкурентов еще какое-то время любовались находками и наконец удалились, упорно делая вид, что не замечают друг друга.
Проводив их, Василий запер чулан на висячий замок и даже окна запер на шпингалеты, несмотря на то, что на улице стояла жара, хоть и близился вечер. Потом он напился кофе и уселся в тенечке на завалинке покемарить, пока светло. Что-то ему подсказывало, что разумнее всего будет этой ночью не спать. А завтра с утречка он
