попыталась распределить их в петельках…
Сбилась. Поскольку одна выдранная с клочком невесомой ткани пуговка осталась валяться за бидоном.
Опять все расстегнула.
Илья завыл:
– Харе херней страдать, коза!!
В любую минуту в подъезде могла появиться Берта. Зубов дернул упрямую козу за руку, и еще одна пуговка покатилась вниз.
Возмущение накрыло Дусю с головой. Новая кофточка, купленная ради Котикового обольщения за полторы тысячи рублей, погибла на глазах! Змейка куртки скончалась еще под лестницей.
Еще и козой весь вечер обзывают?!
– Отдай пакет и пошел на фиг!!
Зубов мысленно досчитал до десяти, заставил себя вспомнить, что парнокопытная воровка сейчас нужна ему больше, чем он ей, и быстро зашептал:
– Ну, ну, проехали! Отдам я твой пакет, как только попадем в квартиру. Пойдем.
Землероева не тронулась с места, вредно закусила губу – драться с эти гадом на лестнице и поднимать шум действительно ни к чему. Так что пусть несет, двумя руками запахнуться легче.
– Пошли, – пропыхтела Дуся, легко обогнала мажора на лестнице и первой подбежала к двери с прибитой цифрой восемь.
Уже подняла руку до кнопочки звонка, когда услышала за спиной ворчание запыхавшегося Ильи:
– Стой. Не звони. Видишь – дверь открыта.
Колокольный грохот могучего соседского звонка мог свободно проникнуть через небольшую щелку и привлечь внимание гарпии к дверному глазку седьмой квартиры. Илья оттер плечом задумавшуюся о чем-то воришку и сам распахнул чужую дверь.
– Котик? – елейно, в спину засюсюкала протискивающаяся коза. – Котик, ты где? Ау.
Зубов тихо прикрыл дверь, перехватил пакет с портфелем под мышку…
Сестра щекастого соседа воспитанно шаркала подошвами о коврик и взывала к Котику.
Тот почему-то не отзывался, Евдокия мельком погляделась в зеркало, испуганно шепнула «Боже мой!» и поскакала в ванную, не переставая общаться с замолкшим где-то братцем:
– Прости, Костик, что задержалась… Я тут… – Плеск воды, кажется, высморкалась. – У нас все в порядке…
Вернулась в прихожую и заметила, что Илья застыл столбом на пороге гостиной. Пока подходила к нему ближе, Зубов успел развернуться…
Красивое скуластое лицо мажора наливалось бледностью прямо на глазах. У Дуси гулко застучало сердце – такие, как этот гадкий Илюша, запросто не побелеют, – подошла к двойной двери в гостиную, заглянула в комнату и только благодаря тому, что плечо нашло косяк, не рухнула на пол, поскольку ноги превратились в две вареные макаронины.
В центре просторной комнаты, прямо под люстрой, на ковре с узором розочками стоял стул. На стуле сидел Котик. Ноги привязаны скотчем к ножкам, руки примотаны к подлокотникам, губы разбиты в кровь, один глаз почти заплыл. Второй страшно и мертво глядел на Дусю.
– Ох, –
