не доверяй людям, всё равно окажется, что не доверять надо было ещё больше.
Стёклышкин дочитал фразу до конца, постоял в некотором раздумье, и отправился обратно. Но не тут-то было: когда Стёклышкин пришёл к началу фразы – входа уже не было!
Стёклышкин принялся бегать по коридорам, натыкаясь на какие-то застеклённые витрины, мониторы с надписями, и прочее, заметался, и заблудился окончательно. О том, чтобы залезть на гладкую трёхметровую стену не было и речи: физической подготовкой Стёклышкин никогда не отличался. Тогда он стал орать.
Через час, когда надежда Стёклышкина уже испарилась, как пузырьки в бокале шампанского, он опустился на корточки и положил рядом телескоп. Опираясь спиной о стену, ассистент профессора подпёр ладонью подбородок и впал в глубокое раздумье.
Неожиданно, откуда-то сверху, Стёклышкин услышал тоненький голосочек:
– Привет! Заблудились?
Стёклышкин поднял голову и увидел на краю стены хомячка. Рядом, на жёрдочке хрустального фонаря, сидела сова, с лапы которой свешивалось лукошко, набитое газетами и бутылками.
– Помочь? – вновь заботливо поинтересовался хомячок.
– Буду очень признателен! – ответил Стёклышкин и подскочил, машинально хватаясь за телескоп.
Незнакомец представился:
– Меня зовут Мяконький. А это – Яруша. Яруша, лети пока к Тиле, мы скоро придём.
Сова с корзиной улетела, а хомячок спросил:
– А вас как зовут?
– Меня? – улыбаясь, переспросил ассистент профессора, – Стёклышкин.
– Ночень приятно! – произнёс хомячок и предложил:
– Идите за мной!
Стёклышкин последовал за хомячком, который, словно продолжал прерванную беседу:
– А я к Тиле пошёл, панцирь почистить, и свежие газеты передать. Хозяйство-то нужно в порядке держать. Мы с Ярушей к ней по ночам летаем, пока мой Тигра спит.
Стёклышкин прислушивался к тоненькому голосочку хомячка, беззаботно шагающего по самому краю стен, и то и дело поднимал голову, чтобы не упустить его из виду.
– А вы зачем в Лабиринт пошли? – поинтересовался Мяконький.
– Если честно, и сам не знаю, – смущённо ответил Стёклышкин. – Так получилось…
– Понятно, – произнёс хомячок. – А я думал, вы в «поиске». Вы лучше одни не ходите сюда.
– Почему?
– Этот Лабиринт необычный. Он ведёт в Деревню, Которой Нет, где мы живём. Но стены Лабиринта постоянно меняются. Поэтому зайти в него можно, а вот выйти… Редко кому удаётся.
– Ясно, протянул Стёклышкин.
– Чтобы попасть к нам в Деревню, – продолжал Мяконький, – нужно сначала «раствориться». Вы умеете – «растворяться»?
– Не-ет… – пробормотал, сбитый с толку Стёклышкин.
– Му вот! – воскликнул словоохотливый собеседник. – А зачем тогда микспериминтировать?
