Солидную прибавку к зарплате и хорошую премию обещаю, – вертя в руках карандаш, улыбнулся полковник.
– На мне сейчас и так важное дело. Не уверен, что потяну, – сдерживая желание сказать что-то вроде: «А я же был прав!», отозвался Чернилин.
Нет, ему совершенно не хотелось браться за это расследование. Тогда на его мнение наплевали, обвинив Фараонова, потому что не было других подозреваемых. Но, чёрт побери, и толковых улик не было! Просто так было удобно. Чернилин тоже не имел никаких доказательств невиновности Фараонова. Он просто чувствовал. А чуйка у него работала отлично (жаль, интуицию к делу не подшить), именно поэтому у Игоря была высокая раскрываемость, именно поэтому его любил Градов, именно поэтому он был жив! Ну, положим, не только из-за этого, но нельзя недооценивать интуицию, основанную на профессиональном опыте.
Второй причиной, почему Чернилину не хотелось ввязываться в это дело, была простуда. У него болело горло, под вечер поднималась температура, бил озноб. Расследуя сразу два преступления, можно в конечном счёте попасть в могилу.
– Игорь, я не знаю, кто сможет так подойти к делу, как это делаешь ты. Ты человек очень надёжный, а также профессионал. Да, признаю, прокурор Синявский и следователь Патрушев сглупили. Скорее всего, Фараонов был невиновен. Если это так, то с них полетят погоны, чтобы неповадно было свешивать преступления на кого попало.
Игорю жутко захотелось припомнить, как ещё летом, во время поиска Арохина, Градов намекал, что надо поскорее закрыть дело, а каким способом – не суть.
Сдержался.
– Ладно, чёрт с вами, товарищ полковник, – иронично отозвался Игорь, – я возьмусь. Только по срокам ничего обещать не буду.
– Я приму это к сведению, – расслабленно рассмеялся Градов, – спасибо, товарищ следователь!
========== Часть 2 ==========
Второе убийство, аналогичное первому, произошло в лесу. Брата и сестру изнасиловали, облили кислотой и обезглавили. Трупы – жуткое зрелище. Чернилина чуть не вывернуло.
Алёна и Влад Журавлёвы были сиротами, проживали с бабкой и дедом в деревне Сумраки. Ей было шестнадцать, ему пятнадцать. Простые, но хорошие ребята. По крайней мере, никто из друзей или соседей не мог припомнить что-то плохое о Журавлёвых.
Тамара Борисовна поставила на стол пирог с малиной, китайский чай в старом заварнике, чайник с кипятком и чашки. Тяжело вздохнув, села за стол. Это была опрятная старушка в пёстрым платке. Загорелая, морщинистая, дородная – обыкновенная деревенская женщина, грубые руки которой привыкли к физическому труду.
Чернилин ещё вчера говорил с Градовым, а уже на следующее утро приехал в подмосковную деревню для дополнительной беседы с родственниками и близкими убитых. Рапорты рапортами, но и собственное впечатление никогда не теряло своей актуальности.
– Проклятие лежит на нашем роде. Почти все плохо кончили, – качая головой, испуганно произнесла Тамара Борисовна, – мою мать расстреляли
