просто неразумные птицы, а ему сама Макошь ума добавила, вроде как ты Марфе. Все понимает и оценивает не хуже нас с тобой. Голова! Вот он видимо сначала падает с плеча, а уже чуть поодаль крыльями начинает махать. Если бы хоть какой-нибудь риск был меня крылом задеть, поодаль бы сел – его голос издалека слышно.
– Вот оно что… Ладно, сказывай по делу.
Я передал перевод.
– А ты хотел с этим гадом договариваться! Только убить!
– Может ты его как-то посильней магией ударишь, глядишь и пришибешь?
– Этого даже Старшие сделать не могут, – виновато развел руками могучий волхв. – Где уж там мне соваться! Не берет кровососов наша магия, обычно будем биться. Ты смотри с завтрашнего дня без кольчуги на улицу не высовывайся! Вдруг кинжалом ткнет или еще какую пакость задумает, защищен будешь.
Там у тебя ворот низковато сплетен, ну да мы с Ванькой рядом, постараемся от укуса защитить. Теперь даже в кустики один не ходи! Не время дурить да смелостью своей похваляться! В Хасково еще железный ошейник выкуем, а до той поры усиленно остерегайся!
А уж в лесу кроме меня, тебе никто не поможет. Ваня, конечно, парень верный и смелый, но до того медленно соображает! Из тебя уж всю кровь успеют высосать, и труп закопать, а он только закончит озираться, и вымолвит: мастер, а ты куда делся-то?
Тут Богуслав выстроил такую забавную рожу озирающегося растяпы, что я не утерпел и прыснул.
– Ладно, ладно, – не стал спорить я и подумал: мы ведь действительно не в киношном боевике лихо скачем, натянув ковбойские шляпы-стетсоны с загнутыми полями на самые уши и кобуры с кольтами нам бока с двух сторон своей тяжестью не оттягивают.
Против нас самый настоящий вампир, а он шутить не любит. Да и не будет. Он придет убивать, и будет убивать, как делает это уже десятки, а может и сотни лет.
– А пока мы тебе на шею какую-нибудь толстую тряпку намотаем, – решил Богуслав.
– Да чего-то нет у меня никаких лишних тряпок, – растерянно заметил я, – трусы что ли на шею повязать?
– Сейчас у Ванчи купим. У нее хозяйство налаженное, не может такого быть, чтобы от двух баб в доме лишних тряпок не было!
Ну да, с точки зрения любого разумного мужчины у любой женщины, особенно его жены, слишком много лишних тряпок!
Мы вернулись в корчму. Вакханалия заказов уже стихла, народ доедал и готовился расходиться. Пламен бойко собирал использованную посуду, а умаявшаяся от всего этого бесчинства Ванча ждала нас за нашим столиком.
Дождавшись пока мы присели, она спросила Богуслава:
– С посетителями тоже твоя работа, болярин?
– Моя, – не стал отказываться от очевидного волхв.
Ванча не спеша встала, сказывалась усталость, и поклонилась ему в пояс. Потом опять села и повела неторопливую беседу.
– Выручил ты нас сильно. У меня все припасы смели, даже сухари подъели. Никогда прежде такого, даже и на престольные праздники, не бывало. Теперь в ближайшие месяцы
